Остановимся также подробно на описании «метафизической интоксикации» при шизоидной психопатии, т. к. именно в этих случаях возникают наибольшие диагностические трудности и нередки ошибочные нозологические оценки этих пациентов в рамках шизофрении, что на практике означает принципиально иной медицинский и социальный подход к этим больным.
Особенностью состояния этих больных в юности является близость их сверхценных построений как по содержанию, так и по направленности к физиологическим проявлениям пубертатной психики. Сверхценные образования находятся здесь в тесной связи с индивидуальными личностными особенностями, не проделывающими в пубертатном периоде отчетливой процессуальной шизофренической динамики, а скорее характеризующимися заострением, углублением свойственных и до пубертатного периода шизоидных и, нередко, истерических черт. Другие болезненные проявления здесь ограничиваются лишь лабильностью аффективного фона и возникновением психогенных истерических реакций.
С первых лет жизни у этих пациентов наблюдаются признаки ускоренного раннего онтогенеза: интеллектуальное опережение сверстников, ранняя дифференцированность эмоциональных проявлений при отсутствии дисгармонии между физическим и психическим развитием. Этим больным свойственно богатство воображения, склонность к фантазированию и мечтательность. Наряду с этим, отмечаются такие черты как ранимость, чувствительность, впечатлительность, ограниченность контактов, капризность, упрямство и связанные с этим некоторые трудности адаптации. С 5—6 лет уже обнаруживается избирательность интересов, склонность к коллекционированию, увлечение чтением при хороших успехах в учебе. Увлеченно занимаясь чем-либо, некоторые пациенты уже в детском возрасте выбирают это в качестве своей будущей специальности.
В первую фазу пубертатного периода (с 11 —12 лет) происходит формирование стойких сверхценных интересов (поэзия, музыка, живопись, математика и др.). Из-за неумения пациентов приспособиться к общепринятым стандартным требованиям и высокомерного упрямства при отстаивании своих взглядов и образа жизни возникают конфликты со сверстниками, родителями и педагогами. К 13— 14 годам особенно ярко проявляется критиканство в отношении к действительности, стремление к самостоятельности и независимости, преклонение перед авторитетами одних и пренебрежение и, даже, неприятие других. В 15—16 лет на этом фоне происходит формирование односторонней направленности интересов, приобретающих сверхценный характер, перенос интересов в область философии, психологии, поэзии, литературы, математики и др., усиленное чтение книг по этим темам. «Метафизическая интоксикация» у этих больных носит продуктивный и, даже, творческий характер, что выражается в успешном окончании специализированных школ, получении призов на олимпиадах, похвальных отзывах специалистов, ранних первых публикациях. В этот период больные восстанавливают против себя школьный коллектив откровенно-прямолинейным стремлением к лидерству, презрительно-высокомерным отношением к некоторым преподавателям, ученикам, или угрюмой отгороженностью. Исчезает прежняя откровенность с родителями, возникают конфликты с ними. Жизненные трудности, неудачи в личной жизни вызывают психогенные депрессии, в проявлениях которых выражены истерические черты.
Под психиатрическое наблюдение (амбулаторное или стационарное) эти пациенты попадают обычно в возрасте 17—20 лет в связи с военной экспертизой, психогенными реакциями. В стационаре контакт с больными устанавливается не сразу, т. к. они склонны держаться особняком. Все эти больные обнаруживают склонность к рефлексии; признаки психической незрелости парциального типа: наивность, доверчивость, непрактичность в повседневных сторонах жизни, характерные истероподобные реакции обиды и отказа.
По миновании пубертатной фазы (к 22—24 годам) наблюдается постепенное ослабление оттенка одержимости в идеаторной деятельности больных, исчезает высокомерие, появляется более реалистическая оценка своих достижений, что способствует выбору профессии, соответствующей их интересам и возможностям. Содержание «метафизической интоксикации» периода юности часто находит место в их последующей профессиональной деятельности, как правило, носящей продуктивный характер и обеспечивает высокую степень социальной адаптации. Каких-либо перемен в характере или появления новых «нажитых» особенностей личности после описанного пубертатного периода здесь не отмечается. Сохраняется свойственный им и прежде личностный склад. Постоянство их личностной дисгармонии с преобладанием аутистических установок, некоторого своеобразия эмоциональных реакций и особенностей протекания интеллектуальных процессов дают основание оценивать этих пациентов в рамках шизоидной психопатии. В пубертатном периоде здесь имеет место лишь заострение личностных свойств. Таким образом, речь идет, не о качественном, а о количественном видоизменении личностных черт в период полового созревания. Это касается и сверхценных образований. Свойственная этим пациентам еще в допубертатный период тенденция к сверхценностям с наступлением пубертатной фазы развития утрируется и принимает характер «метафизической интоксикации». Таким образом. сам факт наличия сверхценных образований в юности еще не свидетельствует о психическом заболевании. В этих случаях все, так называемые, «болезненные» симптомы в период юности ограничиваются лишь динамикой свойственных и ранее пациентам психопатических проявлений в период юности, сопровождающейся заострением личностных черт и формированием «классического» варианта «метафизической интоксикации». В силу конституциональных особенностей этих пациентов именно на отмеченные стороны психической жизни приходится «главный удар» пубертата и именно они подвергаются наибольшему заострению, утрируются, приводят к выраженной декомпенсации состояния в пубертатном возрасте.
Как видно из приведенных описаний, при каждой из форм юношеской шизофрении не только доминируют разные типологические разновидности синдрома «метафизической интоксикации», но и отмечаются разные добавочные продуктивные расстройства, тесно взаимосвязанные с ними структурно н создающие более сложные в синдромальном отношении состояния. Для правильной оценки прогноза заболевания, кроме того важен учет динамики состояния этих пациентов в пубертатном периоде в целом, в значительной степени отличающейся при каждой из этих форм. Кроме того, как было показано, имеются четкие клинические отличия в структуре этого синдрома и его динамики в тех случаях, когда он проявляется в рамках пубертатной декомпенсации шизоидной психопатии.
Таким образом, при решении вопросов диагностики и прогноза главная роль принадлежит определению типологического варианта синдрома юношеской «метафизической интоксикации», установлению особенностей изменений личности, на фоне которых он развивается, н их динамики, наличия или отсутствия иных, дополнительных продуктивных симптомов в картине заболевания, а также некоторых качественных особенностей преморбидного периода развития больных. Все эти параметры можно рассматривать как достаточно надежные признаки, учет которых необходим при оценке состояния больных со сверхценными расстройствами типа «метафизической интоксикации» в юношеском возрасте и решении всего комплекса лечебно-реабилитационных и экспертных задач.