Лечение состояний с бредовыми нарушениями в юношеском возрасте, в целом, не отличалось от общепринятых методов терапии бредовых расстройств при шизофрении, хотя наш опыт курации подобных пациентов свидетельствует о необходимости соблюдения определенных особенностей при построении терапевтической тактики в этих случаях.
Наши наблюдения подтвердили обоснованность применения в этих случаях уже на начальных этапах заболевания в условиях стационара интенсивных методов терапии с использованием способов внутривенного капельного введения нейролептиков в сочетании с антидепрессантами. Чаще всего использовались такие препараты как трифлуоперазин (трифтазин, стелазин), перфеназин (этаперазин, трилафон), галоперидол, трифлюперидол (триседил). Средством выбора в этих случаях был стелазин, с которого обычно и начиналось лечение. При выявлении сравнительно хорошей переносимости этого препарата уже через несколько дней осуществлялся переход на парентеральное, внутривенное капельное его введение. Темп наращивания доз был сравнительно медленный, не более 5-7 мг в сутки, что позволяло избежать выраженных побочных явлений. Галоперидол на начальных этапах заболевания использовался реже, из-за более выраженного депримирующего влияния данного препарата на больных, что нередко приводило к усугублению уже имевшихся депрессивных расстройств. Если в силу резистентности больных к нейролептикам фенотиазинового ряда возникала необходимость в продолжении лечения препаратами из класса бутирофенонов, то в этих случаях предпочтительным оказалось использование триседила. Средние суточные дозы лекарственных препаратов для ранее не леченных больных составляли: 30-60 мг трифтазина, 40-60 мг этаперазина, 20-30 мг галоперидола, 6-8 мг триседила.
Необходимо подчеркнуть то обстоятельство, что уже с самого начала лечения нами использовалось сочетание вышеуказанных нс*5ро-лептических средств с клозапином (лепонексом, азалептином), реже — хлорпротиксеном, что способствовало более быстрой редукции аффективной насыщенности сверхценных и бредовых построений, общему успокоению пациентов и, в дальнейшем, более глубокой редукции психопатологических расстройств. Лепонекс на начальных этапах заболевания использовался в суточной дозе 100-200 мг, хлорпротиксен -150-250 мг. При наличии у больных сенестоипохондрических расстройств хороший терапевтический эффект наблюдался при сочетании стелазина с тераленом в таблетках или внутримышечно по 10-Ib мг 3-4 раза в день. При терапии острых ипохондрических состояний с выраженной тревогой, страхом ипохондрических раптусов максимальный эффект достигался при сочетанном применении нейролептиков и транквилизаторов (в том числе и парентеральном их введении). Из транквилизаторов чаще всего назначался диазепам (седуксен, реланиум, сибазон), причем при внутривенном капельном введении первоначальная суточная доза составляла 30 мг и повышалась по 10 мг в сутки до оптимальной дозировки 60-80 мг с последующим постепенным снижением дозы. Реже применялся феназепам — по 4-6 мг в сутки.
Нейролептические препараты всегда применялись сочетание с антидепрессантами седативного или балансирующего типа действия, средние дозы которых в сутки составляли для амитриптилина 100-200 мг, для герфонала 200-300 мг, для пиразидола — около 300 мг, для мапротилина (лудиомила) 200-300 мг.
Важнейшим условием лечения данных больных было применение одновременно с нейролептиками и антидепрессантами сравнительно высоких доз корректоров.
В случаях, особо резистентных к психофармакологической терапии, при отсутствии существенных положительных результатов после четырех- восьминедельного курса лечения оправданной была попытка применения шоковых методов терапии и, в первую очередь, электросудорожного или инсулинокоматозного лечения в сочетании с психотропными препаратами. Как показало изучение, наибольший. эффект был от применения ЭСТ с использованием после вводного внутривенного наркоза гексеналом миорелаксантов в сочетании с искусственной вентиляцией легких. Сеансы ЭСТ проводились дважды, реже — трижды в неделю. Курс лечения составлял до 10 -I2 процедур.
Как показало исследование, для данных больных обязательным аспектом их лечебного ведения являлась психокоррекционная работа с ними, проводимая совместно с психологом отделения. Опыт организации и проведения психокоррекционной работы с больными данной группы привел нас к необходимости создания и использования для этого единого диагностико-коррекционного комплекса, учитывающего особенности этих больных.
На первом этапе пребывания больных в стационаре обязательным являлось оказание помощи в выработке у больного адекватной реакции на пребывание в больнице, а у родственников конструктивного отношения к его болезненным расстройствам. По мере выработки более адекватного и спокойного отношения к болезненным переживаниям и становления устойчивой адаптации к режиму отделения осуществлялось вовлечением больного в более активные и сложные виды занятий, в том числе и те, которые совпадают с его увлечениями. Для ряда больных оказалось возможным и необходимым подключение к занятиям по учебной программе.
Поскольку у значительной части больных преобладало достаточно нечеткое и нереалистическое представление о направлениях их ближайшей социальной адаптации, не были сформированы устойчивые трудовые установки, что во многом объяснялось наличием незрелой и неконструктивной системы самооценок, значительное внимание уделяли формированию умения ориентироваться в типичных возрастных проблемах, в подборе средств для их решения. Эти задачи решались как в ходе индивидуальной, так и групповой психокоррекционной работы, часто с привлечением игровых методов. Диапазон применявшихся методик был довольно широк и включал психогимнастические, пантомимические, а также приемы из функциональной тренировки поведения и целостный комплекс оригинальных этюдов-иллюстраций, этюдов-упражнений, этюдов-проблем, объединенных с целью оптимизации доступного больным социального функционирования. При этом следует учитывать, что помощь в профессиональной и социальной ориентировке, а также психологическая личностно ориентированная поддержка оказывались больным и после выписки из отделения, в условиях диспансерно-амбулаторного их ведения и психотропной поддерживающей терапии. Направлена была она прежде всего на улучшение процессов реадаптации больного к внебольничной среде, на оптимальное использование им своих сильных сторон. Больные регулярно I раз в неделю продолжали посещать групповые и индивидуальные психокоррекционные занятия. При работе с частью больных преобладала тенденция приспособления их к кругу домашних и профессиональных нагрузок, в то время как у других больных акцент ставился на наиболее полном «задействовании» факторов возможного личностного развития и поиске их связи с планами социального роста больного.
Кроме того, широко применялось использование возможностей семьи, как основного инструмента социализации, главной опоры больного в преодолении и профилактике социально-психологических последствий болезни. Проводился совместный поиск системы достаточно четких требований, посильных. для больного, помогающих ему выйти на уровень стабильного, относительно самостоятельного выдвижения социальных целей и реализация их в возможных конкретных видах деятельности.