Позиция группы авторов, которые отстаивают нозологическую самостоятельность паранойи как эндогенного психоза в толковании Е. Kraepelin, была сформулирована некоторыми немецкими учеными. Большинство бредовых состояний, рассматривавшихся ранее в рамках паранойи Крепелина, теперь ими с уверенностью отнесено к бредовой шизофрении. Однако психиатры, работающие в больших клиниках, имеют возможность, хотя и очень редко, наблюдать больных со столь мало типичными для шизофрении чертами, что приходится соглашаться с существованием особого заболевания — паранойи. Следовательно, речь идет о казуистике, о редко наблюдающихся случаях, которые по динамике и характеру изменений личности не могут быть отнесены ни к психопатии, ни к процессуальной шизофрении.
Такая точка зрения высказывалась еще П. А. Останковым (1927) и В. И. Осиновым (1931). П. А. Останков сообщает о больных с систематизированным бредообразованием — преобладанием идей величия и присоединяющимися затем идеями преследования, у которых, несмотря на большую длительность процесса, бред не распадается и не наступает слабоумия. Таких больных отличает сопротивление, страстная борьба с неудачами. Автор по поводу наблюдавшихся им параноиков указывает, что речь идет не о развитии личности, а о процессе. Об этом свидетельствует прежде всего сам характер бредовых идей величия, полностью парализующих всякую критику, охваченность этими идеями. В пользу эндогенной природы заболевания говорит и резкий контраст между прежним здравым мышлением и новыми представлениями и «открытиями».
В. П. Осипов (1931), относя большую часть бредовых психозов к шизофрении, выделяет в то же время и паранойю, рассматривая ее в рамках, очерченных Е. Kraepelin. При этом автор подчеркивает, что речь идет об очень редкой клинической единице. По сугубо ориентировочным данным, на 1000 госпитализированных душевнобольных приходится не более 2—3 параноиков. В то же время В. П. Осипов указывает далее, что паранойя— это не редко встречающаяся конституциональная аномалия, а заболевание, развивающееся у конституционально предрасположенной личности.
В пользу концепции нозологической самостоятельности паранойи как эндогенного психоза выступили Н. Rumke (1950), Н. Baumm (1962), F. Kaczanowski, D. Wojcik (1963), К. Vauhkonen (1968), С. Astrup (1969). Среди появившихся в последние годы статистических данных (В. Brodschol, H. Strotzka, 1957; Н. Keyserlingk, 1964), касающихся частоты таких наблюдений, наиболее убедительными могут быть признаны цифры, приводимые Н. Keyserlingk. Из 14200 больных, поступивших в Иенскую психиатрическую клинику с 1950 по 1959 г., автор обнаружил лишь 8 больных, которым нельзя было поставить иной диагноз, кроме паранойи, в смысле самостоятельного экзогенного психоза. (Напомним, что эти данные почти совпадают с цифрами К. Kolle и Joche, однако у них они получили иную интерпретацию.) В других публикациях сообщается лишь о единичных наблюдениях (Е. Revitch, 1954; W. I. Ficher, 1965; G. Destunis и др., 1966). Каковы же клинические особенности этих случаев «генуинной» паранойи?
По G. A. Foulds и A. Owen (1963), они могут быть сформулированы следующим образом: 1) доминирование в клинической картине бреда, имеющего тенденцию к дальнейшей систематизации (при этом характерно сочетание бреда величия с бредом Преследования); 2) черты личности параноиков близки по структуре к личностным особенностям больных с проявлением параноидных психозов; 3) поздний возраст начала заболевания; 4) отсутствие черт дементности и признаков расстройства мышления; 5) относительно благоприятный прогноз — больные большую часть жизни проводят вне стационара и сохраняют способность к активной деятельности на приемлемом социальном уровне.
Как видно, приведенная характеристика находится в; соответствии с критериями паранойи, выдвигавшимися U еще Е. Kraepelin. Причем, так же как и Е. Kraepelin,: упомянутые авторы видят единственную возможность интерпретации этих случаев в выделении самостоятельного заболевания— паранойи. И
Наиболее четко сформулирована такая точка зрения в работах F. Kehrer (1951). Последний полагает, что если исходить из необходимости классификации психических болезней, то в такой классификации в группу; «чистых» эндогенных психозов должна быть включена и; паранойя, как бы ни были малочисленны ее представители. В то же время паранойя — это особый вид дегенеративного психоза; она занимает промежуточное положение между кругом шизофрении, маниакально-депрессивного психоза и психопатии. Обращает на себя внимание тот факт, что как в работе F. Kehrer, так и в публикациях авторов, примыкающих к его позиции, не приводятся новые данные, касающиеся статики или динамики клинической картины, которые могли бы служить подтверждением тезиса о самостоятельности паранойи. В них не намечается и путей дальнейшего изучения заболевания.
Можно предположить в связи с этим, что наиболее перспективным будет широкий аспект исследований, основывающихся на последних достижениях в области изучения эндогенных психозов. Лишь с этих позиции может быть дана всесторонняя оценка проблемы паранойи Крепелина, при которой предположение о нозологической самостоятельности этого заболевания будет рассматриваться наряду с другими гипотезами, имеющими, возможно, не меньшее клиническое и патогенетическое обоснование.