Если центральным моментом I и II серий исследования были сопоставление индивидуальной и совместной деятельности больных шизофренией и анализ перестройки их познавательных процессов в ситуации общения, то предметом анализа III серии исследования были такие характеристики совместной деятельности,, как выбор стратегии, ее адекватность задаче быть понятым другим человеком (партнером) и особенности социальной перцепции испытуемых, которые выявились в процессе решения совместной задачи.

В /// серии была использована экспериментальная ситуация II серии исследования с той разницей, что в качестве стимульного материала вместо неопределенных изображений были взяты два одинаковых набора карточек по 10 экземпляров в каждом, на которых были изображены мужские лица (рис. 17). На вопросы испытуемых о том, как именно следует их описывать, говорилось, чтобы они действовали так, как считают нужным, главное в том, чтобы можно было понять, о каком изображении идет речь.

Описанной методикой были исследованы 82 больных шизофренией в возрасте от 20 до 50 лет. Все больные характеризовались непрерывным или шубообразным течением шизофренического процесса с малой или средней прогредиентностью заболевания. Исследованная группа больных была разделена на две подгруппы в зависимости от степени выраженности шизофренического дефекта. Для сопоставления с группой больных шизофренией была исследована группа здоровых (40 человек) соответствующего возраста и образования.

Из 400 характеристик, данных здоровыми испытуемыми, адекватными, по оценке экспертов, были признаны 353, что составило 88 % от общего числа ответов. В группе больных шизофренией с менее выраженным дефектом было дано 420 адекватных характеристик из 550 (76 % от общего числа ответов), а в группе больных шизофренией с выраженным дефектом адекватные ответы составили лишь 49 % (177 из 360). Результаты анализа материала по указанному параметру отражены в табл. 29.

Таблица 29. Количество адекватных характеристик ответов, %

Группы испытуемых	Количество адекватных ответов	Количество неадекватных ответов
Здоровые испытуемые, 40 человек	88	12
Больные шизофренией с меньшей степенью выраженности дефекта, 46 человек	76	24
Больные шизофренией с выраженным дефектом, 36 человек	49	51

Рис. 17. Тест-объекты к методике «Идентификация человеческих лиц»

Результаты III серии исследования. Анализ полученных результатов проводился по нескольким параметрам в соответствии с задачами исследования.

Как и во второй серии исследования, основная задача, которая ставилась перед испытуемым в III серии, состояла в том, чтобы быть понятым партнером по общению. В соответствии с этим в первую очередь оценивалось количество правильно идентифицированных изображений. Число правильных идентификаций, как и в первых двух сериях, устанавливалось тремя экспертами, которые должны были выбирать изображения на основании характеристик, даваемых испытуемыми. Адекватными было принято считать те характеристики, на основании которых была сделана правильная идентификация по меньшей мере двумя экспертами.

Характерно, что больше половины здоровых испытуемых (62,5 %) оптимально выполнили задание, они не дали ни одного неадекватного ответа. Относительно высокий процент оптимальных решений характеризует и I подгруппу больных шизофренией (54 %) и лишь незначительное число больных, вошедших во II подгруппу (с выраженным шизофреническим дефектом),— 17 % — полностью выполнили задание. В группе здоровых не оказалось ни одного испытуемого, который бы дал более пяти неадекватных ответов, т. е. число неадекватных ответов у которых превысило бы половину от общего числа ответов. В I подгруппе больных шизофренией, характеризующихся — нерезко выраженным шизофреническим дефектом, таким низким уровнем выполнения задания характеризовалось 22 % испытуемых, а в подгруппе больных с выраженными чертами дефекта — больше половины испытуемых (55 %). По показателю адекватности ответов обе подгруппы больных значимо отличаются от группы здоровых и различаются между собой (р = 0,01 по критерию Колмогорова — Смирнова).

Приведенные данные согласуются с данными II серии нашего исследования и говорят в пользу исходной гипотезы о недостаточной направленности больных шизофренией на общение в ситуации совместной деятельности. Об этом свидетельствует значительное число таких характеристик объектов, даваемых больными шизофренией (и в первую очередь больными с выраженными чертами шизофренического дефекта), которые не дают возможности партнеру по совместной деятельности выбрать соответствующий объект и тем самым успешно осуществить совместную деятельность.

Дальнейший анализ полученных данных показал, что успешность выполнения совместной деятельности в указанных условиях и адекватность характеристик объектов, даваемых испытуемыми, во многом определяются стратегией, которую избирают испы-» туемые в процессе совместной деятельности. Ситуация общения двух партнеров, создаваемая в эксперименте, должна была нацелить наших испытуемых прежде всего на выделение признаков, различающих предложенные изображения человеческих лиц. Как показали многочисленные исследования, посвященные проблемам восприятия людьми друг друга [19], восприятие другого человека начинается с восприятия его внешних признаков — физического облика и его экспрессии, которая соотносится с личностными характеристиками воспринимаемого человека, и на этой основе выносятся суждения, носящие название социально-психологических интерпретаций личности по внешности [105].

Методика, примененная в нашем исследовании, дает возможность ориентироваться как на внешне формальные, так и на социально-психологические характеристики изображенных лиц. К внешне формальным были отнесены те признаки, которые характеризовали особенности внешнего физического облика человека (черты лица, волосы, форма головы, детали одежды и т. д.). Высказывания о выражении лица, эмоциональном состоянии, характерологических особенностях, социальной роли, профессии и т. д. были отнесены к категории социально-психологических признаков.

В условиях эксперимента выбор той или иной стратегии, которой следовал испытуемый в ходе совместной деятельности, определялся как содержанием стимульного материала, так и собственной системой мотивов, склонностей, внутренних позиций и установок испытуемых. Это проявлялось в предпочтительном использовании того или иного типа признаков из многообразия свойств, присущих предъявляемым объектам.

При анализе полученных данных были выделены три основные стратегии, использованные при решении поставленной задачи:

1. «формальная» стратегия. Описание лица только по внешне формальным признакам (брови, глаза, волосы, нос, форма лица и головы, наличие или отсутствие усов, очков и т. д.);

2. «смешанная» стратегия. Описание лица как по формальным, так и по социально-психологическим характеристикам;

3. стратегия интерпретаций. Описание лица только по социально-психологическим характеристикам. Внешние данные служат лишь отправной точкой для субъективной интерпретации, которая выступает на первый план.

Для оценки избранных стратегий в отношении их адекватности для решения поставленной задачи был проведен специальный анализ данных, полученных при исследовании группы здоровых испытуемых. Было сопоставлено число правильных идентификаций, произведенных экспертами на основании чисто формальных характеристик, с одной стороны, и социально-психологических — с другой. Число правильных выборов объектов на основании внешне формальных характеристик составило 98 %. Число правильных идентификаций на основании социально-психологических интерпретаций оказалось у здоровых испытуемых более низким — 69 %. Отсюда мы заключили, что в условиях данного эксперимента внешне формальные признаки оказываются более информативными для различения предъявляемых тест-объектов, опора на них способствует более успешному решению поставленной задачи. Социально-психологическая интерпретация личности по внешности является достаточно субъективным суждением, основанном прежде всего на личном опыте воспринимающего человека, что не дает возможности в ряде случаев определить и идентифицировать их точно и однозначно. Результаты использования каждой из выделенных стратегий в группе здоровых испытуемых и в двух подгруппах больных шизофренией, различающихся по степени выраженности дефекта, представлены в табл. 30.

Таблица 30 Стратегии, использованные при идентификации человеческих лиц, %

Группы испытуемых	Формальная	Смешанная	Социально-психологическая интерпретация
Здоровые	28	61	11
Больные шизофренией с нерезко выраженным дефектом	36	32	32
Больные шизофренией с выраженным дефектом	20	20	60

Как видно из таблицы, самой характерной для здоровых испытуемых оказалась смешанная стратегия. Большинству здоровых было трудно ограничиться использованием внешне формальных признаков, несмотря на то что опора на эти признаки полностью обеспечивает успешное выполнение задания. При восприятии человеческих лиц они не могут абстрагироваться от социально-психологических интерпретаций, не могут не ориентироваться на них, несмотря на их недостаточную информативность для решения данной задачи. Произвольно интерпретируя изображения, большинство здоровых считают необходимым «подкрепить» эти суждения данными о внешнем облике изображенных лиц, и это обеспечивает им успех в достижении цели совместной деятельности. Выбор смешанной стратегии в достаточной степени проявляет, на наш взгляд, направленность здоровых испытуемых на содержательный анализ социально-психологических характеристик при восприятии социальных объектов. Эти данные согласуются с полученными в нашей лаборатории ранее данными при исследовании особенностей социальной перцепции больных шизофренией [163]. Значительно менее характерной оказалась для здоровых «формальная» стратегия (28 %) и совсем мало использовалась наименее эффективная стратегия «чистых» интерпретаций (11 %). Эту стратегию с большей частотой использовали больные с нерезко выраженным шизофреническим дефектом (32 %), и она оказалась наиболее характерной и предпочтительной для больных с выраженным шизофреническим дефектом; ее использовали 60 % больных II подгруппы. Интерпретации личностей, даваемые больными шизофренией, оказались значительно менее информативными и менее адекватными задаче быть понятым другим, чем социально-психологические интерпретации изображений, даваемые здоровыми испытуемыми. Если по интерпретациям здоровых эксперты смогли сделать правильную идентификацию в 69 % случаев, то по интерпретациям больных шизофренией правильная идентификация была произведена лишь в 36 % случаев. Характерно то, что за редким исключением все больные шизофренией, давшие больше половины неадекватных характеристик предъявляемых изображений, использовали стратегию «чистых» интерпретаций, которые носили настолько субъективный характер, что не позволяли партнеру по совместной деятельности выбрать соответствующие изображения из имеющегося набора.

Таким образом, приведенные данные достаточно убедительно свидетельствуют о том, что социально-психологические интерпретации, которые давали больные шизофренией, существенно отличались от интерпретаций, даваемых здоровыми испытуемыми, прежде всего тем, что на их основе было гораздо труднее идентифицировать предъявляемые изображения человеческих лиц. В связи с этим нами был проведен специальный анализ особенностей интерпретаций, даваемых больными шизофренией. Одним из параметров анализа были частота использования сходных характеристик одного и того же изображения разными испытуемыми как в группе здоровых, так и в группе больных шизофренией. Мы исходили из того, что стандартность характеристик может выступать как один из объективных критериев понятности сообщения для слушающего. С этой целью были выделены наиболее часто повторяющиеся характеристики в отношении каждого изображения в группе здоровых. Частота их использования была сопоставлена с частотой использования тех же характеристик в группе больных шизофренией. Результаты проведенного анализа представлены в табл. 31.

Обращает на себя внимание тот факт, что у различных испытуемых в группе здоровых наиболее часто совпадают характеристики, отражающие либо эмоциональное состояние, либо характерологические особенности изображенных лиц. И это вполне объяснимо, так как по выражению лиц, на которые могут опираться испытуемые, можно судить в первую очередь об этой категории качеств, в то время как внешний вид и мимика в значительно меньшей мере и менее однозначно информируют о социальном статусе, профессии и т. д. Приведенные в табл. 31 данные свидетельствуют о том, что здоровые испытуемые значительно чаще, чем больные шизофренией, одинаково воспринимают одно и то же лицо, давая ему сходные характеристики. Больные шизофренией значительно реже используют стандартные для группы здоровых характеристики.

Таблица 31. Частота использования сходных характеристик, %

№ изображения	Признаки	Здоровые	Больные шизофренией
4	Грустный	60	28
6	Алкоголик	69	47
7	Добродушный	61	42
8	Простой, безвольный	32	19
9	Недовольное, презрительное выражение лица	68	43
1	Надменный, гордый	62	17
2	Жизнерадостный	45	20
3	Недовольный брюзга	77	47
5	Хитрый	48	16
10	Бухгалтер	29

Для описания определенного лица здоровые испытуемые используют особые, специфические признаки, не повторяющиеся в других случаях. Это дает возможность четко дифференцировать изображения и позволяет партнеру выбрать из имеющегося набора именно те изображения, которые имел в виду испытуемый. Больные шизофренией при описании разных лиц используют одни и те же признаки, что дает основание для выбора из имеющегося набора не одного, а сразу нескольких изображений. В отдельных случаях характеристики, даваемые больными, носят характер стереотипных повторений. Приведем несколько характерных протоколов исследования больных шизофренией.

Б-й З-в. 20 лет, образование среднее.

Протокол 1

№ изображения	Высказывания испытуемого	Правильность идентификации
7	Лицо спокойное, уравновешенное, о чем-то думает	—
5	Вообще спокойный, не удивлен ничем	—
4	Выразительный взгляд, что-то его удивило	—
2	Человек рад не думать, что-то ему интересно, и он улыбается	—
9	Удрученный вид, хочет что-то познать	—
3	Человек радуется	—
6	Человек спокойный, думает о чем-то	—
14	Человек всем довольный спокойной жизнью	—
8	У человека совсем спокойный взгляд, почти не думает	—
10	Человек вообще ни о чем старается не думать. Смотрит на мир своими глазами	—

Б-й М-в. 26 лет, образование среднее.

Протокол 2

№ изображения	Высказывания испытуемого	Правильность идентификации
3	Сердитое лицо	+
9	Добродушное лицо	—
8	Познавательное лицо	—
2	Удивленное лицо	—
10	Удивленное лицо	—
7	Ехидное лицо	+
4	Грустное лицо	+
6	Добродушное лицо	—
1	Сердитое лицо	—
5	Познавательное лицо	—

В первом из приведенных протоколов интерпретации выражений лиц, даваемые больным, носят сугубо субъективный характер и скорее отражают его внутренние установки, нежели действительные состояния изображенных лиц. Половину из предъявляемых больному изображений лиц он определяет как «спокойные». Ни одно из них не было правильно опознано экспертами.

Высказывания больного, приведенные во втором протоколе, чрезвычайно лаконичны. Одни и те же признаки используются для характеристики разных лиц. Степень адекватности характеристик, даваемых больным, объективному содержанию предъявляемых тест-объектов также оказывается очень низкой. Из десяти изображений правильно удалось идентифицировать лишь три.

При сопоставлении приведенных протоколов исследования обращают на себя внимание несовпадение и даже противоречивость характеристик, используемых больными в отношении одного и того же лица. Так, человека, изображенного на картине № 7, один больной характеризует как спокойного и уравновешенного, а другой — как «ехидное» лицо. В отношении изображения № 3 первый испытуемый замечает, что «человек радуется», а второй характеризует его как «сердитое лицо». Или по поводу изображения № 1: «Человек всем доволен…» и наряду с этим «сердитое лицо» и т. д. Интерпретации одного и того же лица оказываются малосовместимыми.

Самой характерной особенностью интерпретации лиц, даваемых больными шизофренией, является то, что большинство их высказываний имеет весьма отдаленную связь с тем, что изображено на карточке, а если имеет, то это сугубо индивидуальное впечатление типа «напоминает мне моего знакомого». При этом больных не волнует то обстоятельство, что они не будут поняты партнером по совместной деятельности. Характерными в этом отношении являются интерпретации больного М. с невысокой степенью шизофренического дефекта, но отличающегося явными аутистическими установками.

Больной М., 28 лет, образование высшее.

Протокол 3

№ изображения	Высказывания испытуемого	Правильность идентификации
8	Добрый проницательный человек	—
6	Полупьяница перед выпивкой с другом	+
3	Бывший заведующий базой на пенсии	—
4	«Ну вас всех!»	—
1	«Ну и что?»	—
7	Самовлюбленный авторитет перед публикой	—
9	Ученый-скептик	—
2	Дедушка	—
10	Растерянный дедушка	—
5	Умудренный оптимист	—

На вопрос экспериментатора, почему он не опирался на формальные различительные признаки, больной ответил, что ему так интересней, «люблю копаться в людях». На замечания экспериментатора, что ему по описаниям больного трудно выбрать нужное изображение, тот ответил: «Зато мне легче, интересней!» Здесь налицо явное несовпадение целей, мотивов и смысловых полей партнеров по совместной деятельности. Экспериментатор стремится понять испытуемого, выбрать адекватное изображение и всячески пытается побудить его к совместной деятельности. Больной лишь внешне, формально выполняет инструкцию и требования задачи. У него не формируется общей с экспериментатором цели, и мотив его деятельности совсем иной: он прежде всего стремится к самовыражению, а не к получению общего продукта, результата совместной деятельности, образующегося в процессе общения двух партнеров.

В ряде случаев для больных предъявляемые изображения являлись толчком для рассуждений по поводу воспринимаемого, в которых реализовалась их явная склонность к высказываниям, носящим резонерский характер. В этой связи приведем протокол исследования больного Б. 25 лет, образование высшее.

Приведенные высказывания больного свидетельствуют о его склонности к оценочным суждениям по поводу других, что не сочетается со стремлением получить оценку собственной деятельности со стороны других людей. Такой стиль поведения в ситуации совместной деятельности обнаруживали лишь внешне общительные, общение которых оказывалось односторонним, монологическим и не носило характера взаимодействия с партнером.

У больных с выраженным шизофреническим дефектом склонность к оценочным суждениям принимала своеобразную форму, их высказывания сводились к приклеиванию ярлыков, часто ни чего общего не имевших со спецификой оцениваемых изображений. Приведем соответствующий протокол исследования.

Протокол 4

№ изображения	Высказывания испытуемою	Правильность идентификации
6	Глуповат, старается видеть все в смешном виде. Неряшлив	+
8	Интеллигент. Умное выражение лица, оценивающее, нейтральное. Такое лицо можно увидеть в институтах, среди врачей	-
5	Оптимист. Характер жесткий, волевой человек, прямолинейный, принципиальный	+
7	Полный, добродушный, склонный к шутке, не придающий шутке фатального значения	+
10	Умный, занят умственным трудом. Не выделяется отрицательными чертами. Деловое выражение лица	-
2	Чуть меньше похож на ученого, мастер производственного обучения	+
3	Отрицательное отношение к собеседнику написано на лице. Имеет свое мнение. Решителен, неприятен	-
9	Нейтральное выражение лица. Слушает, оценивает, не склонен критиковать. Склонен к размышлениям	-
4	Флегматичное, скучноватое лицо. Похож на больного не от избытка знаний. Было что-то трагическое, но давно, потому что черты лица закрепились	+
1	Крестьянский образ. Скептически относится к тому, что ему говорят. Недостаточно умен. Склонен обсуждать простые темы	-

Б-й Ш., 32 г., образование среднее

Протокол S

№ изображения	Высказывания испытуемого	Правильность идентификации
1	Кавказского типа лицо	_
4	Украинский крестьянин типичный	—
7	Хитрая бестия	—
8	Честный советский труженик	—
3	Прожженный бюрократ	+
2	Служащий 20 — 30-х годов. В очках	—
6	Дворник Степан	—
5	Современный служащий, крайний бюрократ в очках	—

Хотя больной формально выполняет задание, дает словесные характеристики каждому из изображенных лиц, откладывая их последовательно в сторону, как этого требует инструкция, его деятельность является по существу псевдосовместной, она не подчинена цели помочь партнеру выбрать соответствующий объект и тем самым способствовать наилучшему выполнению общей задачи. Основным мотивом деятельности больного является стремление дать собственную оценку каждому изображенному лицу, и он явно не совпадает с основным мотивом деятельности партнера. На стадии сопоставления результатов совместной деятельности больной не проявляет никакой заинтересованности и выполняет эту процедуру формально, его совсем не смущает низкий результат проделанной работы.

Приведенные выше примеры, хотя и ее отражают всего многообразия форм поведения больных шизофренией в описанной ситуации совместной деятельности, являются достаточно типичным для исследованной группы больных шизофренией.

Подведем итоги III серии исследования. Полученные результаты, так же как и результаты предыдущих серий, свидетельствуют о недостаточной направленности больных шизофренией на общение в ситуации совместной деятельности и о снижении уровня регуляции их собственной деятельности с учетом действия партнера, направленной на получение общего продукта совместной деятельности. Об этом говорят следующие факты. Больные шизофренией (и в первую очередь с выраженным дефектом) использовали наименее адекватную в данных условиях совместной деятельности стратегию «чистых» интерпретаций.

Интерпретации личностей, даваемые больными шизофренией, оказались значительно менее информативными и менее адекватными задаче быть понятым другим, чем социально-психологические интерпретации лиц, даваемые здоровыми испытуемыми.

Социально-психологические интерпретации больных шизофренией отличались специфическими особенностями, отражающими своеобразный характер их социальной перцепции. Они были менее стандартными по сравнению с интерпретациями здоровых, т. е. характеристики, даваемые больными одним и тем же изображениям, отличались большим разнообразием и противоречивостью. Наряду с этим больные были склонны давать одни и те же характеристики при описании разных лиц, что не давало возможности партнеру выбрать адекватное изображение из имеющегося набора. Определения больных шизофренией скорее отражали их внутренние установки, чем действительные состояния изображенных лиц. Для больных в ряде случаев предъявляемые изображения являлись лишь пусковым механизмом для рассуждений по поводу воспринимаемого. У больных с выраженным шизофреническим дефектом склонность к оценочным суждениям сводилась к приклеиванию ярлыков, часто ничего общего не имеющих со спецификой оцениваемых изображений. Стремление к оценочным суждениям по отношению к другим не сочеталось У этих больных с потребностью получить оценку собственной деятельности. Они не проявляли заинтересованности в получении положительного результата совместной деятельности.

Все эти факты свидетельствуют в пользу сформулированной выше гипотезы о снижении уровня регуляции деятельности больных шизофренией, как следствии их недостаточной направленности на общение. Во многих случаях деятельность больных шизофренией лишь внешне напоминала совместную, по существу у них не формировалась общая с партнером цель, и мотивация их деятельности не совпадала с мотивацией партнера. Это подкрепляется высказываниями и самоотчетами больных.