Анализ связи особенностей познавательной деятельности у больных шизофренией, определяемых нарушением избирательности на основе прошлого опыта, с некоторыми клиническими параметрами заболевания показал отсутствие между ними прямой зависимости. Выявляемая у больных шизофренией аномалия познавательной деятельности оказалась относительно независимой от характеристик, отражающих развитие болезненного процесса, — его длительности, прогредиентности, степени выраженности дефекта. В связи с этим закономерной явилась постановка вопроса о том, не являются ли эти обнаруживаемые у больных особенности познавательной деятельности отражением каких-то факторов, предшествующих манифестации заболевания, хотя, возможно, и лежащих в основе его клинических проявлений. Для изучения этого вопроса наиболее продуктивным оказалось бы исследование больных шизофренией до манифестации заболевания. Но, поскольку мы не имели такой возможности, был избран другой путь изучения этого вопроса: исследование популяции с повышенным риском заболевания шизофренией. Наиболее адекватной группой в этом отношении являются ближайшие родственники больных: они имеют больший риск заболеть шизофренией и по ряду психических особенностей обнаруживают черты сходства с лицами, страдающими этим заболеванием.

Нами было исследовано 135 родителей больных малопрогредиентными формами шизофрении. В экспериментах участвовали лишь те лица, у которых не было выявлено манифестного психического заболевания. У большинства из них, однако, отмечались разной степени выраженности аномалии характера. В качестве контроля была взята группа лиц (50 человек), не имеющих среди ближайших родственников больных шизофренией, по возрасту, полу и уровню образования сходная с группой родителей пробандов.

В соответствии с целями исследования из ранее разработанного и использованного при изучении больных комплекса методик были отобраны методики, специально направленные на изучение изменений мышления, речи, восприятия речи, определяемые нарушением избирательности, детерминируемой прошлым опытом.

Для исследования мышления использовалась серия задач на сравнение (см. гл. I) и классификацию предметов (см. гл. II), предлагаемых с неопределенной инструкцией. В этих условиях привлечение того или иного признака существенно определялось прошлым опытом, знаниями испытуемых, в которых зафиксирован социальный опыт использования предметов. Выраженность изучаемой аномалии мышления каждого испытуемого оценивалась в условных единицах, определяемых на основе коэффициентов стандартности — отношения числа «стандартных» ответов испытуемого, частота которых в группе здоровых была выше средней, к общему числу его ответов — и «латентности» — необычности, оригинальности ответов, определяемых независимо пятью судьями-психологами.

Для исследования речи (репродукция речи на материале актуализации речевых связей) использовалась так называемая «слоговая» методика. Результаты оценивались двумя показателями:

1. средней вероятностью ответов, используемых в эксперименте;

2. коэффициентом стандартности. Чем ниже были эти показатели, тем больше была выраженность изучаемой аномалии познавательной деятельности.

Для исследования второго аспекта речевой деятельности — восприятия речи — использовалась методика, в которой испытуемые должны были опознавать маскированные шумом речевые сигналы, в условиях, когда специально создавалась установка на восприятие определенного круга стимулов (см. гл. II), т. е. результаты деятельности испытуемых существенно определялись фактором избирательности, детерминируемой прошлым опытом.

Анализ результатов показал, что данные родственников больных шизофренией, как и результаты самих больных, существенно отличались от полученных в группе здоровых. Средний суммарный показатель выраженности изучаемой особенности мышления для групп родственников больных превышал соответствующий показатель контрольной группы на 70 %. Полученные в предыдущих исследованиях результаты самих больных свидетельствовали о том, что средний показатель этой группы также на 70 % превышал показатель соответствующей группы здоровых.

Распределение изучаемого признака по степени его выраженности в группе больных шизофренией и в группе родственников представлено на рис. 13. Приведенные данные свидетельствуют о выраженности у исследованной группы родителей больных шизофренией особенностей мышления, которые свойственны самим больным.

Рис. 13. Распределение выраженности изменений мышления в контрольной группе и в группе родственников больных шизофренией (А) и в контрольной группе и группе больных шизофренией (Б). По оси абсцисс — выраженность признака в условных единицах, по оси ординат — процент испытуемых: а — здоровые (вторая контрольная группа), б — родственники больных шизофренией; в — здоровые (первая контрольная группа), г — больные шизофренией

Данные, полученные при исследовании особенностей актуализации речевых связей у больных малопрогредиентной шизофренией и их родственников, приводятся на рис. 14. Анализ показал, что результаты родственников больных шизофренией значимо отличаются от результатов контрольных групп.

Рис. 14. Распределение средних вероятностей ответов в контрольной группе и группе больных шизофренией (А) и в контрольной группе и группе родственников больных шизофренией (Б). По оси абсцисс — средняя вероятность ответов, по оси ординат — процент испытуемых: а — здоровые (первая контрольная группа), б — больные шизофренией; в — здоровые (вторая контрольная группа), г — родственники больных шизофренией

В исследовании восприятия речи (опознание речевых стимулов) участвовали 60 родственников больных, не обнаруживших по данным специальной серии экспериментов нарушений слуха. Как и группа больных шизофренией, родственники дали большее число гипотез при опознании (почти в 1,5 раза), при этом если у здоровых испытуемых большинство (около 70 %) гипотез относилось к актуализируемому кругу понятий, то у родственников число таких гипотез составляло 40 %. Родственники пробандов, как и больные, «не удерживались» в рамках круга гипотез, навязываемых прошлым речевым опытом, их поиск был менее подвержен ограничивающему влиянию установок прошлого опыта.

Проведенное исследование выявило особенности мыслительной и речевой деятельности у родственников больных, аналогичные обнаруживаемым у пробандов — больных малопрогредиентной шизофренией. Эти особенности проявляются в изменении избирательности привлечения знаний, детерминируемой факторами прошлого опыта: расширяется круг актуализируемых свойств и отношений предметов, речевых гипотез и связей, уравниваются вероятности их актуализации [91; 67; 68].

Все сказанное послужило основанием для постановки вопроса о включении обнаруженной особенности мышления в контекст конституционально-типологических особенностей психической деятельности. Правомерность такого включения подкрепляется точкой зрения, принятой в современной психологии, согласно которой особенности протекания психических процессов наряду с особенностями характера, темперамента, способностей, совокупностью преобладающих чувств и мотивов образуют устойчивое единство, которое можно рассматривать как относительное постоянство психического облика или склада личности.

Рассмотрение анализируемой аномалии избирательности мышления в указанном плане необходимо предполагает постановку следующих вопросов, решение которых представляется весьма существенным для изучаемой проблемы: 1) существует ли связь анализируемой аномалии мышления с определенными особенностями склада личности; 2) если эта связь существует, то в структуру каких более конкретных характеристик личности входит эта особенность мышления.

В первой части исследования, направленного на изучение этих вопросов, нами была проанализирована связь экспериментально изучаемой особенности мышления с особенностями преморбидных характеристик психики лиц, заболевших шизофренией, в рамках основных форм ее течения (284 человека) ⁴. Оценка и квалификация преморбидного склада личности больных, обследованных в настоящей работе, проводились с учетом многочисленных исследований по этому вопросу, имеющихся в психиатрической литературе. По мнению большинства исследователей, своеобразие преморбидных черт больных шизофренией сводится главным образом к наличию шизоидных черт личности.

В литературе имеется ряд указаний на сходство некоторых феноменов, определяемых как наличие «общего познавательного стиля», мышления и речи у больных шизофренией и их родителей. Эти данные получены при изучении семей, имеющих шизофренического потомка [206; 248; 249; 232; 178].

Полученные нами данные свидетельствуют о том, что среди клинически здоровых родственников больных шизофренией имеется существенное накопление лиц, которые по основным показателям избирательности актуализации знаний в процессе мышления и по показателям избирательной актуализации речевых связей достоверно отличаются от контрольной выборки здоровых и характеризуются разной степенью выраженности той же аномалии познавательной деятельности, которая ранее была обнаружена у больных шизофренией. Существенно, что указанная особенность избирательности отмечается в первую очередь у лиц, характеризующихся значительной степенью выраженности определенных личностных черт, сходных с чертами личности самих пробандов. Наметилась связь изучаемой аномалии познавательной деятельности с определенным складом личности, который в самых общих чертах обычно квалифицируется в понятии шизоидия. Следует подчеркнуть в этой связи, что авторы основных классических исследований этой проблемы включают прежде всего своеобразие мышления в общий комплекс черт психики, характеризующих тип шизоидной личности [172; 65; 32]. Работа проводилась на основе клинического анализа анамнестических данных о личностных особенностях и этапах развития обследованных пациентов от периода рождения до явных проявлений шизофренического процесса в юношеском возрасте Все многообразие встречающихся у них преморбидных особенностей было оценено в рамках следующих семи типов личностных особенностей.

1. Преморбидный склад типа гипертимных личностей характеризуется гармонично сочетающимися чертами живости, несколько повышенного фона активности, часто с преобладающим веселым, жизнерадостным настроением, экстравертированностью, синтонностью. Признаки раннего дизонтогенеза здесь отсутствуют, либо же имеется некоторое опережение в созревании интеллектуальных функций. Особенностью личностей подобного склада. являются черты незрелости в эмоциональной сфере, склонность к мечтательности и фантазированию, не носящие, однако, аутистического характера, аффективная лабильность. Подобные качества в преморбиде больных приступообразной формой шизофрении описаны в работах ряда авторов.

2. У преморбидной личности типа стеничных шизоидов ведущими являются качества интравертированности, эмоциональной холодности, схематизма, односторонней активности, а психэстетическая пропорция (по Кречмеру) тяготеет к полюсу анестетическому. Подобный тип преморбидного склада описывается при различных формах шизофрении.

3. Тип сензитивных шизоидных личностей полностью соответствует описанному Кречмером типу гиперстетического шизоида с повышенной ранимостью, чувствительностью к внешним изменениям среды, избирательностью контактов, аутистическими установками. У части больных здесь имелись признаки дизонтогенеза «искаженного» типа. Шизоидный склад с выраженной психэстетической пропорцией описан при формах шизофрении как с приступообразным, так и с вялым течением болезни [95].

4. Тип диссоциированных (или мозаичных) шизоидов определяется сочетанием ведущих качеств шизоидного склада с иными характерологическими проявлениями — истерическими, психэстетическими, эксплозивными. У всех пациентов имелись признаки дизонтогенеза «искаженного» типа. Для них характерны черты диссоциации личностных проявлений уже с ранних лет, легкое возникновение как провоцированных, так и спонтанных аффективных или невротических расстройств в преморбидном периоде. Подобный склад личности характерен для случаев вялотекущей юношеской шизофрении.

5. Личности типа возбудимых- характеризовались с детства чертами моторной расторможенности, аффективной лабильности, взрывчатости без отчетливых шизоидных черт, но при более или менее выраженной эмоциональной бедности. В половине случаев этого типа имелись признаки нарушений раннего развития. Выраженность черт возбудимости аффективных нарушений, нарушений адаптации у больных с подобным личностным складом, как правило, приходилась на период от 2 до 7—8 лет, тогда как в возрасте от 8 до 12 лет эти проявления значительно сглаживались. Подобные личностные качества в преморбиде больных приступообразной формой шизофрении встречаются редко, чаще они отмечаются при вялотекущей и параноидной ее форме [103].

6. Тип образцовых личностей отличается признаками чрезмерно гладко протекающего периода детского развития, без проявлений, свойственных критическим периодам детского возраста. Ведущими характерологическими качествами являются покладистость, равномерно нивелированная эмоциональность, «правильность» поведения, отсутствие активной заинтересованности и дифференцированного отношения к окружающему. В то же время у лиц, входящих в эту группу, не наблюдались шизоидные черты нарушения адаптации или недостаточность интеллекта. Этот тип преморбидного личностного склада описан на материале преимущественно злокачественно текущих форм юношеской шизофрении [107].

7. Тип дефицитарных личностей характеризуется преморбидными качествами пассивности во всех психических проявлениях, эмоциональной бедности, слабости побуждений, аутизма. Во всех случаях имеется дизонтогенез «задержанного» типа. «Дефицитарные» черты в преморбидной личности описаны также преимущественно в случаях с непрерывным течением юношеской шизофрении (юношеская злокачественная форма) [53].

Экспериментально-психологическое исследование и сопоставление групп больных шизофренией, различающихся по указанным типам преморбида, проводились на основании описанных выше методик изучения избирательности мышления при шизофрении, позволяющих количественно оценить его характеристику.

Данные проведенного исследования представлены на рис. 15 (фрагмент А). Достоверно отличаются от нормы по общим показателям избирательности актуализации в сторону снижения избирательности группы больных, относимые по преморбидным особенностям к стеничным, мозаичным, а также гипертимным шизоидам. Различие между указанными группами больных шизофренией по изучаемому признаку не достигло значимого уровня, и все три группы отличались от группы здоровых (р = 0,01). Промежуточное положение по выраженности изучаемой особенности мышления занимают группы больных шизофренией, относимых по типу их преморбида к сензитивным и возбудимым шизоидам. Указанная особенность мышления не характеризует группу больных с дефицитарным и образцовым типами преморбидов (различие между этими группами и группой здоровых не достигает значимого уровня).

105

Рис. 15. Выраженность аномалии мышления в зависимости от типа преморбида больных и аномалии характера родственников. По оси абсцисс — группы испытуемых, по оси ординат — выраженность аномалии мышления (в условных единицах). А — больные: 1 — стеничные шизоиды, 2 — гипертимные, 3 — мозаичные, 4 — сензитивные, 5 — возбудимые, 6 — дефицитарные, 7 — образцовые. Б — родственники больных: 1 — стеничные шизоиды, 2 — гипертимные, 3 — смешанные, 4 — астеничные, 5 — дефицитарные шизоиды, 6 — норма

На основании приведенных данных можно лишь косвенно констатировать наличие связи между анализируемой аномалией мышления и определенными особенностями личностного склада, так как исследуемые больные могут быть отнесены к тому или иному типу личности, характеризующему их до манифестации заболевания, лишь ретроспективно. Более прямо л непосредственно позволяет нам ответить на этот вопрос анализ связи изучаемой аномалии избирательности мышления с типологией аномалий характеров здоровых родственников, имеющих пробандов, больных шизофренией. Типология аномалий характеров разработана и описана в работах И. В. Шахматовой [160] и В. Л. Шендеровой [161].

Результаты проведенного анализа, основанного на изучении ближайших родственников пробандов, больных шизофренией (203 человека), представлены на рис. 15 (фрагмент Б). Достоверно отличаются от нормы в сторону снижения избирательности мышления исследованные группы стеничных, гипертимных и «смешанных» шизоидов. Различие между указанными группами по изучаемому показателю не достигло значимого уровня, и все три группы отличаются от группы здоровых (р = 0,01). Группа астеничных шизоидов занимает промежуточное положение. Для группы дефицитарных шизоидов и лиц, отнесенных к нешизоидным личностям, анализируемая особенность оказалась нехарактерной.

При сопоставлении данных, полученных в результате анализа связи изучаемой особенности мышления, с типами преморбида больных шизофренией, с одной стороны, — и типами аномалий характера у родственников больных шизофренией — с другой, обращают на себя внимание параллелизм двух рядов и аналогичность ранжировки (по выраженности показателя снижения избирательности) аномалий характеров и типов преморбидов (см. рис. 15).

Приведенные данные, таким образом, свидетельствуют о наличии связи данной аномалии мышления с определенными типами личностного склада, входящими в круг характеристик, объединяемых в понятии шизоидии, но не исчерпывающими его. Круг личностных типов по анализируемым показателям довольно четко отграничивается как от представителей нормальной популяции, так и от представителей других типов личностного склада («образцовый», «дефицитарный», циклоидный). Приведенные факты могут служить основанием для рассмотрения изучаемой аномалии мышления в системе типологических особенностей психической деятельности.

Дальнейшее исследование вопроса об обусловленности патологии познавательной деятельности при шизофрении было связано с изучением роли генетических и средовых факторов в детерминации этой патологии. В этом направлении наше исследование сомкнулось с проводящимися в Институте психиатрии АМН СССР собственно генетическими исследованиями шизофрении, в которых использовались идеи и методы многомерного генетического анализа. Эта часть работы проводилась совместно с В. М. Гиндилисом.

В рамках этого подхода система количественных показателей, характеризующих особенности процессов избирательной актуализации знаний, рассматривалась как один из возможных уровней описания наследственного предрасположения к шизофрении.

Материалом этой части исследования служили данные изучения особенностей избирательной актуализации в процессе познавательной деятельности у здоровых испытуемых обоего пола в возрасте 16—39 лет (57 человек) и старше 45 лет (46 человек), у больных с различными клиническими формами шизофрении (130 человек). Собственно генетический аспект исследования включал данные о родственниках (преимущественно клинически здоровых) — всего 81 человек: 35 сибсов, 28 матерей и 18 отцов из близнецовых семей, в которых один или оба близнеца страдали той или иной формой шизофрении. Группа близнецов включала 30 пар: 12 монозиготных (МЗ) и 18 дизиготных (ДЗ). Экспериментально-психологическое исследование проводилось на основе методик, описанных выше (задачи на сравнение и классификацию предметов, исследование актуализации речевых связей). Подробное описание многомерного подхода к анализу полученных данных на основе выделения главных компонент приведено в работах Ю. Ф. Полякова, В. М. Гиндилиса, В. П. Критской, Т. К. Мелешко [112], Ю. А. Шапиро [159].

Здесь мы изложим основные результаты проведенного исследования. С этой целью рассмотрим топологические взаимодействия между больными и их родственниками в пространстве значимых главных компонент. Предварительно, однако, необходимо было найти такое пространство, в котором здоровые и больные шизофренией дискриминировались бы наилучшим образом. Оказалось, что первая компонента для группы из шести показателей и первая компонента в системе из четырех показателей образуют вместе двумерное пространство, в котором происходит хорошее разделение между больными и здоровыми. Это видно из графика, представленного на рис. 16, в котором отражена интегральная картина распределения различных групп испытуемых в сравнительном аспекте и обозначены положения средних значений для каждой группы в отдельности. Необходимо указать, что положительное направление по обеим осям пространства (т. е. I квадрант) характеризует большую, чем среднее значение для здоровых испытуемых, стандартность избирательной актуализации знаний. Отрицательное направление по обеим осям (т. е. III квадрант) характеризует, напротив, преобладание специфической особенности этих процессов, которая присуща только определенной части популяции здоровых и большинству больным шизофренией.

Рис. 16. Топологические взаимоотношения между различными группами испытуемых в пространстве двух главных компонент. Ось X — 1-я компонента системы показателей мыслительной деятельности; ось Y — 1-я компонента системы показателей речевой деятельности; римскими цифрами указаны квадранты пространства, шкала по обеим осям координат указана в единицах обобщенного стандартного отклонения. Каждая точка соответствует положению среднего значения отдельной группы испытуемых: 1 — здоровые испытуемые старше 45 лет, 2 — здоровые моложе 45 лет, 3 — больные шизоаффективными психозами, 4 — больные шизофренией, 5 — группа близнецов-пробандов, больных шизофренией, 6—8 — их клинически здоровые родственники (6 — отцы, 7 — сибсы, 8 — матери)

На рисунке можно видеть, что имеет место сильная и положительная по направлению корреляция между расположением самих больных и расположением их клинически здоровых родственников: III квадрант — область преимущественной локализации указанных групп испытуемых. Кроме того, видно, что среднее расстояние от начала координат, на котором расположены в этом квадранте больные и их родственники, существенно больше, чем среднее расстояние для здоровых испытуемых контрольной группы.

Эти результаты показывают, что клинически здоровые родственники больных шизофренией значительно чаще, чем контрольные испытуемые из общей популяции, обнаруживают специфическую особенность избирательной актуализации знаний. Сам по себе этот факт не может, однако, рассматриваться как прямое доказательство обусловленности обнаруженного сходства между больными и их родственниками, общностью их генетических задатков, поскольку общность семейных, средовых факторов (традиции, воспитание, профессиональная ориентация и т. д.) также может быть причиной установленной топологической близости между родственниками. Для решения этого вопроса необходимо показать, что исследуемое пространство — генетически информативное, т. е. межиндивидуальные различия в этом пространстве обусловлены прежде всего генетическими различиями между испытуемыми. Для того чтобы определить коэффициент генотипиче-^: ской детерминации количественных признаков, используются данные о корреляции между родственниками — моно- и дизиготными близнецами, сибсами, родителями и детьми. Подробное изложение методики определения наследуемости признака дается в [34]. Полученные данные представлены на табл. 24.

Таблица 24 Корреляция между родственниками и оценки основных компонент фенотипической дисперсии для двух независимых интегральных характеристик избирательной актуализации знаний

Параметр	Число пар	I (М)*	I (Р)**
Внутриклассовая корреляция для:
пар МЗ близнецов	12	0,24	0,65
для пар сибсов, включая ДЗ близнецов	49	0,13	0,20
Межклассовая корреляция:
для пар родители — дети	94	0,14	0,20
для пар супругов	46	0,29	0,13
Компоненты фенотипической дисперсии
аддитивная		0,24	0,41
доминантная		—	0,24
Коэффициент генетической детерминации		0,24	0,65
систематическая средовая		—	—
случайная средовая		0,76	0,35

* 1 (М)—старшая из шести главных компонент системы показателей мыслительной деятельности.

** 1 (Р)—старшая из четырех главных компонент системы показателей речевой деятельности.

Анализ этих данных показывает прежде всего, что вклад средовых факторов определяется преимущественно влиянием случайных средовых факторов (E_w), тогда как вклад общесемейных средовых факторов (Е_с) является очень незначительным. Таким образом, возникает определенное противоречие между разными аспектами исследования. Действительно, с одной стороны, имеет место большое сходство между пробандами и их родственниками по всем исследованным показателям, что и определяет топологическую близость между ними в пространстве двух наиболее информативных главных компонент Но, как следует из данных разложения фенотипической дисперсии, вклад общесемейных средовых факторов (Е_с) существенно меньше вклада случайных средовых факторов (E_w). Это означает, что общность внутрисемейной среды не может быть основной причиной сходства между родственниками по изучаемым характеристикам познавательной деятельности. С другой стороны, коэффициент генетической детерминации, по крайней мере одной из двух компонент, оказался достаточно низким (J_A = 0,24).

Для объяснения этого противоречия необходимо напомнить, что коэффициент генетической детерминации (по определению) оценивает не само по себе наличие или отсутствие детерминации некоторого признака генетическими факторами, а степень участия генетических факторов в детерминации межиндивидуального разнообразия по данному признаку. Результаты оценки вклада генетических факторов в популяционное разнообразие той или иной исследуемой характеристики организма существенно зависят от репрезентативности в генетическом отношении близнецовых и семейных выборок из популяции.

Мы располагаем лишь небольшой выборкой близнецовых пар. Более того, по крайней мере один из партнеров в каждой паре страдал той или иной манифестной формой шизофрении. При этом две трети МЗ пар и одна треть ДЗ пар относились к группе клинически конкордантных. Учитывая небольшую численность обеих выборок близнецовых пар (12 МЗ и 18 ДЗ), можно заранее ожидать, что далеко — не все возможное разнообразие генотипов, вовлеченных в детерминацию такой характеристики познавательной деятельности, как избирательная актуализация знаний, отражено в исследованных нами выборках близнецов.

Представленные данные в совокупности свидетельствуют о сложных взаимоотношениях между генотипически детерминированными особенностями избирательной актуализации и ее изменениями под влиянием текущего психического заболевания. Полученные результаты подкрепляют предположение о наличии генетических факторов, детерминирующих особенности избирательной актуализации в познавательной деятельности. Главным доказательством этого является топологическая близость больных и их родственников в пространстве главных компонент, наиболее эффективно детерминирующих больных и здоровых вообще. Близость не может быть объяснена общностью внутрисемейной среды пробандов и родственников, поскольку, как было показано, основной вклад в межиндивидуальные различия вносят случайные средовые факторы, а не семейные.

Настоящая работа отразила лишь один из начальных этапов слияния независимо проводившихся исследований психологических и генетических аспектов шизофрении, что в значительной степени определяет незавершенный характер содержательных выводов относительно механизмов генетической детерминации избирательной актуализации в норме и патологии. Вместе с тем полученные данные дают основание рассматривать изучаемую особенность познавательных процессов как генетически детерминированную и патогенетически значимую составную часть наследственного предрасположения к шизофрении.

Проблема обусловленности патологии познавательных процессов при шизофрении является одной из актуальных и за рубежом.

В этих исследованиях, проводимых главным образом в США, проблема генезиса патологии познавательных процессов при шизофрении фактически сливается с проблемой этиологии этого заболевания, так как основным признаком шизофренической патологии считается патологическое поведение, одной из основных характеристик которого являются аномалии познавательных процессов (мышления, восприятия, внимания, речи).

Изучение проблемы начиная с 40—50-х годов ведется в основном в рамках психодинамического направления, подчеркивающего ведущую роль средовых, внутрисемейных отношений в этой патологии. Возникновение этого направления тесно связано с проникновением в американскую психиатрию и психологию идей общей теории систем фон Берталанфи. Семья стала рассматриваться как небольшая социальная система, элементы которой изменяются, взаимодействуя друг с другом, а вся система в целом стремится сохранить равновесие. Применительно. к шизофрении эта проблема конкретизировалась следующим образом: какие процессы взаимодействия между индивидом и семьей связаны с поведением, которое называется «патологическим». В этой связи целый ряд исследований направлен на изучение «познавательного стиля» в семьях, имеющих шизофренического потомка [223; 225]. Общим для этой группы исследований является подчеркивание прежде всего средового, внутрисемейного фактора в формировании как патологии познавательных процессов, так и самой шизофрении. Однако в последние годы наметилась явная тенденция к признанию более сложной детерминации развития шизофренической патологии. Так, ряд исследователей [186] подчеркивают, что нарушение семейных отношений является необходимым, но недостаточным условием для развития шизофрении и, следовательно, соответствующей патологии мышления. То есть допускается участие других факторов в этой сложной детерминации, в том числе генетического и конституционального. В плане признания такой детерминации ведутся работы в последние годы в Институте психического здоровья (США) [216].

Авторы ряда обзоров подчеркивают, что имеющиеся на сегодняшний день данные не дают ясных представлений относительно роли семейного фактора в развитии шизофренической патологии. Надежды на получение более определенных данных о роли семейных факторов могут дать исследования, использующие метод биологических и приемных родителей. Большинство таких исследований проводится на клиническом уровне [199].

Была сделана попытка установить роль биологического и семейного влияния в нарушении познавательных процессов при шизофрении [250]. С этой целью проводилось сопоставление данных по ассоциативному тесту биологических и приемных родителей больных шизофренией. В качестве испытуемых было подобрано 7 пар биологических и 10 пар приемных родителей без органических нарушений и интеллектуального снижения. Для оценки результатов суммировались показатели трех классов реакций: 1) обычные ответы, 2) необычные, оригинальные и 3) индивидуальные ответы, занимающие промежуточное положение между первыми и вторыми. Полученные результаты свидетельствовали о том, что биологические родители давали в 2 раза больше индивидуальных «необычных» ответов, чем приемные родители, и в этом отношении были ближе к шизофреническим пробандам. Автор выдвигает предположение, что в формировании речевого поведения большая роль принадлежит генетическому фактору, а не семейным отношениям.

Для исследования специфических для шизофрении коммуникативных отклонений использовался известный проективный тест Роршаха [249]. Было исследовано 25 пар родителей: 1) приемные родители больных шизофренией, 2) биологические родители больных шизофренией, 3) контрольная группа приемных родителей, имеющих психически здоровых детей. Исследование выявило наибольшую выраженность коммуникативных отклонений у приемных родителей детей, больных шизофренией. За ними по степени выраженности отклонений следовали биологические родители больных шизофренией и наименьшую степень отклонений обнаружили приемные родители здоровых детей. Исследование выявило специфичность коммуникативных нарушений для родителей, имеющих шизофренических детей, и подчеркнуло роль семейного фактора в формировании этой патологии.

В ряде работ последних лет некоторые психологические характеристики рассматриваются как факторы «уязвимости», предрасположенности, на основе которых вследствие средовых стрессов могут возникать шизофренические психотические эпизоды. В качестве таких факторов выделяются: дефицит информационных процессов, дисфункция внимания и нарушение коммуникативного и межперсонального функционирования. На основании анализа литературы было показано [217], что грубую недостаточность информационных процессов и внимания обнаруживают как лица с повышенным риском к шизофрении, так и больные шизофренией. Особый дефицит эти лица испытывают при выполнении заданий, требующих большого напряжения внимания или быстрого воспроизведения.

Ретроспективные исследования преморбидных особенностей больных шизофренией, а также изучение детей, имеющих шизофренических родителей, показали, что лица с повышенным риском к шизофрении, как и больные, имеют низкую социальную компетенцию [224; 245].

Ретроспективно-архивный метод был использован для изучения преморбидного социального поведения детей до того, как они заболели шизофренией. «Прешизофреники» обнаруживали значительную недостаточность межперсональной компетенции, но не обнаруживали дефицита академической компетенции [204]. Л. Эрленмайер-Кимлинг с соавторами использовали метод опроса учителей в отношении академической и социальной компетенции 15-летних детей, у которых один или оба родителя больны шизофренией. Эти данные соотносились с данными объективного исследования. Дети с повышенным риском описывались учителями как менее мотивированные к учебе, менее популярные, менее кооперативные и менее приспособленные, чем их сверстники контрольной группы. По IQ контрольная группа была несколько выше (118 и 105). Авторы не обнаружили значимых различий между мальчиками и девочками [246].

Общим итогом приведенных выше исследований является вывод о том, что дефицит ряда психических процессов и поведенческих реакций характеризует как самих больных шизофренией, так и лиц с повышенным риском к этому заболеванию. Факторы могут рассматриваться как предикторы шизофрении.

Традиционно принятая альтернативная постановка вопроса: какими факторами — генетическими или средовыми — обусловлена та или иная аномалия психической деятельности, является, с нашей точки зрения, неправильной. В нашем исследовании мы исходили из положения, что природными, в частности генетическими, особенностями заданы лишь одни из внутренних условий развития, которые лишь во взаимодействии с другими условиями, прежде всего социальной среды и самой деятельности, могут оказаться включенными в формирование определенных психических процессов, характеристик, свойств и т. д. Цель генетического анализа, таким образом, заключается не в выяснении вопроса — генетическими или средовыми факторами обусловлено формирование изучаемой аномалии психической деятельности, а в выявлении роли генетического фактора в ее сложной детерминации.

Рассмотрение всей совокупности приведенных выше данных позволяет сделать следующие выводы. Выявленная особенность познавательной деятельности, заключающаяся в снижении избирательной актуализации знаний, не является следствием развития шизофренического процесса, а формируется до манифестации заболевания, предиспозиционно. Об этом свидетельствует отсутствие прямой связи выраженности этой аномалии с основными характеристиками движения шизофренического процесса, в первую очередь с его прогредиентностью.

Важным аргументом в пользу сформулированного вывода служат данные исследования клинически здоровых родственников пробандов, больных шизофренией: клинически здоровые родственники больных шизофренией характеризуются разной степенью выраженности той же аномалии познавательной деятельности, которая выявляется у больных шизофренией.

Исследование показало также, что указанная особенность избирательности мышления и речи отмечается в первую очередь у лиц, характеризующихся значительной степенью выраженности определенных личностных черт, сходных с преморбидными характеристиками самих пробандов. Таким образом, полученные данные свидетельствуют о наличии связи выявленной аномалии избирательности с определенными типами личностного склада, входящими в круг характеристик, объединяемых в понятие шизоидии, но не исчерпывающих его. Эти данные служат существенным основанием для рассмотрения изучаемой аномалии познавательной деятельности в системе конституционально-типологических особенностей психической деятельности.

Существенной стороной изучения проблемы обусловленности обнаруженной патологии познавательной деятельности является изучение близнецовых семей, в которых один или оба близнеца страдали шизофренией.

Рассмотрение данных генетического анализа подкрепляет первоначальное предположение о наличии генетических факторов, детерминирующих особенности избирательной актуализации знаний в процессе познавательной деятельности. Об этом свидетельствует большое сходство между пробандами и их родственниками по всем исследуемым характеристикам. Это сходство не может быть объяснено общностью внутрисемейной среды, поскольку, как показал специальный анализ, семейные факторы вносят значительно меньше в суммарный вклад средовых факторов, чем случайные влияния среды.

Данные внутрипарного корреляционного анализа свидетельствуют как о генетической обусловленности изучаемых характеристик познавательной деятельности, так и об определенном вкладе средовых факторов в индивидуальную изменчивость изучаемых характеристик.

Итак, мы располагаем в настоящее время системой фактов, которые позволяют выдвинуть предположение о конституциональной обусловленности изучаемой аномалии психической деятельности. Это в первую очередь: 1) факты, свидетельствующие о до-манифестном формировании обнаруженной аномалии, т. е. о его предиспозиционном, преморбидном характере; 2) наличие связи выраженности этой аномалии с определенными конституционально-типологическими характеристиками личности; 3) участие генетического фактора в детерминации выявленных особенностей избирательности.