J. Glatzel, G. Huber (1968) описали триаду, свойственную данному синдрому: нарушение управляемости мышления, деперсонализация, сенестопатии. Однако только один из этих симптомов — нарушение управляемости мышления — является постоянным и ведущим [Барзах Е. Н., 1986]; другие могут быть выражены слабо или отсутствовать вовсе.
Больные предъявляют жалобы на интеллектуальную несостоятельность: трудно стало понимать любой текст, приходится перечитывать несколько раз, плохо усваивается услышанное, смысл слов не доходит сразу. Реже жалуются на затруднение восприятия увиденного. Отмечают невозможность сосредоточиться, отделить главное от второстепенного, сформулировать мысль, «додумать до конца», следовать намеченному плану изложения, хотя ничего со стороны не отвлекает; казалось бы, заняты только одним делом. Учебные занятия становятся все менее продуктивными, а то и совершенно невозможными. Всякая интеллектуальная работа начинает вызывать отвращение. Одни силком заставляют себя,, многие часы сидят над тем, что раньше усваивали с легкостью. Другие же забрасывают занятия, отказываются от учебы. Простой физический труд дается без напряжения, но интереса к нему нет, поэтому время проводят в безделье.
Все эти ощущения собственной интеллектуальной несостоятельности чисто субъективные. Здесь в виде жалоб предъявляются те расстройства, которые объективно констатируются при формальных нарушениях мышления на более отдаленных стадиях шизофрении. При данном синдроме объективно их обнаружить еще не удается. Во время беседы нет ни соскальзываний с темы, ни расплывчатости мышления, ни склонности к резонерству. Нет жалоб ни на обрывы мыслей, ни на наплывы их. Память также не страдает, хотя на ее потерю обычно сетуют. Зато в поведении, по наблюдению близких, могут проявляться несобранность, неумение спланировать время («вечно всюду опаздывают»).
Сенестопатии обычно бывают связаны с ощущениями в голове («голова, как ватная», «в голове тупость», «голова раскалывается»). Деперсонализационные нарушения обычно сводятся к «измененности самого себя», утрате способности управлять своим мышлением. Реже можно услышать о потере чувств, переживаний, отупении.
Настроение снижено, свою несостоятельность тяжело переживают, корят себя, но ничего с собой поделать не могут. Бросив занятия, время проводят в безделье, иногда без цели слоняются по дому, что-то пытаются читать, больше перелистывают книги. Некоторые подростки, прежде прилежные и дисциплинированные, начинают проводить время в кругу случайных приятелей за выпивками, картами и пустой болтовней [Цуцульковская М. Я. и др., 1982].
Данный синдром обычно встречается в старшем подростковом возрасте—16—17 лет, притом у подростков, прежде хорошо учившихся. Его возникновению способствуют усиленные учебные нагрузки (ученики старших классов математических школ, студенты-первокурсники высших учебных заведений). В преморбиде чаще всего имеются шизоидные и психастенические черты.
Дифференциальный диагноз. требуется провести с апатоабулическим синдромом в начале простой формы шизофрении и с астеноапатическим эквивалентом депрессии. Последний встречается при циклотимии, шизоаффективных психозах, при реактивных депрессиях и при эндореактивной депрессии на фоне циклоидной акцентуации характера [Личко А. Е., 1979, 1985]. Сходство может быть также с некоторыми проявлениями невротической депрессии [Лакосина Н. Д., 1970; Карвасарский Б. Д., 1980].
Диагностические критерии между астеноанергическим и апатоабулическим синдромами и астеноапатическим эквивалентом депрессии представлены в гл. 7 (см. табл. 14). Следует учесть, что астеноанергический синдром может быть предшественником апатоабулического. Именно как «предвестник шизофрении» рассматривали J. Glatzel, G. Huber (1968) описанный ими синдром «эндогенной юношеской астенической несостоятельности». При астеноапатическом эквиваленте депрессий у подростков [Личко А. Е., 1985] на первый план выступают жалобы на скуку, хандру, утрату интереса ко всему, даже к тем занятиям, которые раньше привлекали. В компанию сверстников не тянет, новых знакомств не ищут, увлечения оказываются заброшенными. Попыток побороть свою «лень» не предпринимается или такие попытки быстро бросают. При умственных занятиях утомление наступает со стремительной быстротой, продуктивность их падает вследствие истощаемости и рассеянности. Хотя чувства тоски не отмечают, идей самообвинения и самоуничижения не высказывают, но определенная настроенность в этом отношении имеется. На укоры со стороны в лени реагируют раздражением, но в глубине души корят себя за «обломовщину». Если же подвергаются осуждению и унижению перед сверстниками, то последствием могут быть серьезные суицидные попытки. Для преморбида здесь не свойственны шизоидные черты характера.
При невротической депрессии также могут предъявляться жалобы на утомляемость, снижение умственной работоспособности, ухудшение памяти. Однако эти нарушения всегда связаны с психотравмирующей ситуацией. Сниженное настроение сочетается с эмоциональной лабильностью, иногда — тревожностью, жалобами на соматические недомогания. Отмечаются рассеянность, нарастающая при утомлении, трудность сосредоточения, а не утрата способности понимать читаемое и слышанное и сформулировать мысль.