Использовав все достижения строительной техники и опираясь на опыт предшествующих десятилетий, практическая психиатрия первых лет XX века сказала свое последнее слово в деле массовой госпитализации душевнобольных. Во всей мире воздвигнуты были многочисленные, подчас грандиозные учреждения. Разработаны были и другие формы психиатрической помощи, которая в конечной итоге сведена была к четырем пунктам: больница, колония, патронаж и нервно-психиатрический санаторий для пограничных случаев.

XX век, еще задолго до империалистической войны, но особенно по ее окончании, выдвинул совершенно новый элемент общественной психиатрии: государственную профилактику душевных болезней. Требования жизни — материальные и идейные — поставили медицинскую мысль лицом к лицу с новыми задачами: непрерывно усложняющаяся городская жизнь, тяжелые условия труда при капиталистическом строе, изучение инфекций и интоксикаций, — все это привело к созданию понятия о социальных болезнях, к которым, на ряду с туберкулезом, сифилисом, алкоголизмом, причислены были также и многие виды психозов. Статистика не переставала указывать на про-дблжающееся увеличение числа душевных болезней. Психиатрическая помощь не поспевала за требованиями жизни. Даже Англия была в состоянии обслужить только 90% своих душевно-больных, Германия — 60%, Россия — всего лишь 10%. Все говорило о настоятельной необходимости безотлагательно приступить к той планомерной борьбе за психическое здоровье населения, о которой мечтал в свое время Морель. Гениальный французский психиатр подробно обрисовал те два фронта, на которых должна вестись организованная борьба: наследственность и вырождение, с одной стороны, экзогенные факторы (ненормальные условия труда, пауперизм, интоксикации) — с другой.

Вопросы, связанные с улучшением наследственной структуры личности, породив огромную литературу, составили предмет особой науки — евгеники. Одним из ее основателей был Рюдин. Ему принадлежит мысль о гибельном влиянии цивилизации на душевное здоровье населения, так как современное гуманное отношение к психопатам и преступникам дает этим антисоциальным элементам возможность иметь потомство и таким способом увеличивать число вырождающихся. Мысли Рюдина, додуманные до их логического конца, нашли применение в Америке. Соединенные Штаты уже очень давно интересовались вопросом о кастрации преступников. По инициативе Шарпа, в штате Индиана, в исправительной тюрьме была сделана не одна сотня операций, гарантирующих полную стерильность оперированных. В 1907 г. в некоторых штатах прошли законы об обязательной стерилизации преступников, идиотов, слабоумных и насильников. Среди европейских психиатров также нашлись сторонники этой меры (Юлиусбургер, Некке, Тулие и другие). В России «отрицательная евгеника» встретила резкое противодействие. Надо, впрочем, заметить, что в самой Америке Закон прошел только в трех штатах, а в остальных был отвергнут, как противоречащий основным пунктам конституции. Совершенно очевидно, что сложный факт вырождения, имеющий свои корни в особенностях современной культуры и ее экономических формах, может быть устранен только с изменением структуры общества. Полная недостаточность той профилактики, которая усматривает корень зла в отдельном производителе, игнорируя всю социальную обстановку, была в свое время подчеркнута Осиповым и убедительно доказана исследованиями английских психиатров Даниеля и Кларка.

Евгеника «положительная», т.е. практическое осуществление ряда мероприятий, имеющих целью заключение браков, рассчитанных на здоровое и общественно полезное потомство, представляет, по мнению большинства исследователей, задачу необычайно трудную. Обязательность предварительного медицинского обследования, очевидно, не может служить гарантией; распространение медицинских и социологических званий также, несомненно, не играет большой роли. Современная общественная психиатрия, невидимому, приходит к заключению, что не в этой плоскости должна лежать борьба за здоровые нервы и крепкую психику.

Систематически обдуманный план психо-профилактических мер был разработан в Америке. Образцом послужили французские достижения антитуберкулезного характера. В борьбе с этой социальной болезнью, Франция предложила свою систему диспансеризации. Кальметт один из первых высказал мысль, что больного туберкулезом лечить необходимо не только в больнице, в амбулатории, но и в комнате, где он живет. Сотрудница диспансера — сестра обследовательница — должна проникать туда и ознакомиться с уловиями жизни больного, чтобы способствовать, если это необходимо, такому изменению обстановки, которое остановило бы дальнейшее распространение болезни. Одновременно с этим государственный аппарат и соответствующие общественные организации должны обеспечить материальную возможность проведения в жизнь всех указаний диспансера. Транше внес предложение, чтобы обследовательницы обращали внимание на лиц, окружающих больного и еще не находящихся на учете в диспансере, но быть может уже фактически вступивших в первые фазы болезни. «Мы должны быть благодарны доктору Кальметт»,—говорит американец Ричард Каботт;— «за то, что он указал нам на обследовательницу — гигиенистку, как на связующее звено между диспансером и жилищем больного. Эту идею мы положили в основу не только борьбы с туберкулезом, но и со многими другими болезнями». Тщательно разработанные экономические соображения и точные финансовые подсчеты привели американцев к выводу, что производственные потери от психических расстройств, включая сюда также неврозы и пограничные состояния, поистине колоссальны. Кроме того, цифры показали, что размеры затрат, необходимых для сети профилактических и всех других психогигиенических мер значительно меньше тех убытков, которые связаны с распространением душевных болезней и с содержанием дорого стоющих коек в больницах для душевнобольных. Исходя из этого и руководствуясь французскими принципами, Америка создала грандиозную психотгигиеническую организацию.