Первый город, лежавший на пути царского посольства, был Рига, находившийся тогда во владычестве Швеции. Несмотря на то что генерал-губернатору было известно, что в числе членов посольства находится сам царь, посольство принято было очень нелюбезно, содержалось скудно, осмотр крепости был не позволен, а когда Петр хотел обойти ее, то в него хотели стрелять. Все это крайне возмутило Петра, и он вперед предрешил осмотреть эту крепость силой. Впоследствии неприличный прием, оказанный в Риге царскому посольству, послужил поводом объявления войны Швеции. Отсюда посольство направилось в Курляндию и было принято очень радушно. При приятном времяпрепровождении царь и курфюрст заключили дружеский и торговый трактаты. Царь был крайне любопытен и старался ничего не пропустить, чтобы не осмотреть. Однажды во время прогулки он увидел на даме маленькие эмалевые часы. Это его крайне заинтересовало. Он остановил даму, снял часы, осмотрел, извинился и с благодарностью возвратил.

Когда хотел, Петр мог быть даже вежливым дамским кавалером. Ему понравилась жена курфюрста, София-Шарлотта. Однажды курфюрст спросил Петра: что ему больше всего здесь понравилось?

— Можете ли вы спрашивать меня, если ваша супруга находится перед глазами?!

Этот ответ царя-молодца едва ли мог понравиться довольно мизерненькому курфюрсту.

В Пруссии Петр осмотрел крепости. В Берлине брал уроки у лучших артиллеристов и требовал себе строгого экзамена и аттестата. По дороге осматривал железные заводы.

На пути в Голландию Петру готовился сюрприз. В Коппенбригге его неожиданно приехала встретить курфюрстина София-Шарлотта с дочерью и пригласила на ужин. Петр долго отказывался, затем прибыл и очень весело провел время. Между прочим, София-Шарлотта пропела по просьбе Петра итальянскую арию и спросила его, любит ли он музыку.

— Как не любить, когда вы поете, а впрочем, я не охотник до нее. Моя забава фейерверки и, кроме того, я знаю четырнадцать других ремесел и все работаю сам.

— Сами!

— Да, посмотрите на мои руки, с них не сходят мозоли.

По пути в Голландию царь покинул свое посольство и поспешил в Амстердам, а оттуда в Саардам, чтобы поскорее заняться излюбленным кораблестроением. Там он встретил своего приятеля по Переяславскому озеру плотника Киста и остановился у него на квартире. Вместе с немногими своими спутниками царь обедал в трактире и вел себя крайне просто. Он купил себе топор, пилу, инструменты и записался работником на верфи мастера Роле, куда ежедневно исправно отправлялся на работу и работал усерднее других.

В свободную минуту он забегал в трактир и вместе с другими саардамскими рабочими выпивал кружку пива.

— Кто вы такие? — спрашивали его.

— Мы русские плотники и приехали сюда учиться.

Память о плотнике царе останется на вечные времена у саардамцев. Вспоминают, как он отличался искусством между всеми плотниками и мастерами и получил за то звание баса, или мастера, как он работал на пыльной мельнице, на маслобойне и на бумажной фабрике. Царь сам носил дрова на кухню, топил печку и стряпал кушанье.

Однажды он вошел в дом плотника в грязных башмаках. Сварливая чистунья хозяйка остановила его. Петр снял башмаки и тихо остался в чулках.

Царь посетил мать одного бывшего своего мастера и запросто обедал с нею. Другой раз он завтракал у жены другого мастера.

— Почему ты знаешь моего мужа?

— Мы работали вместе с ним у московского царя.

— Но кто же ты сам?

— Я плотник.

Видимо, скромная внешность не могла прикрыть мощной по природе натуры Петра.

Идя однажды по улице, Петр толкнул не давшего ему дорогу мальчишку, за что получил от него в физиономию гнилое яблоко.

— Виноват, я все думаю, что я еще в Москве, — сказал царь.

Царь купил себе бот и яхту и в свободные минуты разъезжал по морю.

Вскоре в Амстердаме узнали, что в Саардаме работает царь в качестве простого корабельного плотника. Масса народа бросилась смотреть на диво. Это крайне озлило царя. Он бросил Саардам и переехал в Амстердам. На пути одному уж слишком любопытному царь закатил на память хорошую плюху.

Саардамский домик Петра хранится как святыня. Его посетили Наполеон I, император Иосиф, Густав III и потомки Петра императоры Павел, Николай и Александр.

В Амстердаме Петр вновь начал работать на корабельной верфи и имел полное право писать: «Следуя слову Божию, сказанному праотцу нашему Адаму, трудимся в поте лица, видит Бог, не из нужды, но желая блага, дабы искуситься в науке и быть полезным отечеству».

Однако проживши почти полгода в Голландии, царь занимался не одним только корабельным мастерством.

Все интересовало его, от великих политических дел до сучения веревок и от знакомства с государями и министрами до соления рыбы и варения смолы.

В Гааге русские послы впервые участвовали в общеевропейской конференции и это было очень приятно Петру.

Вместе с тем Петр вел знакомство и беседы и слушал лекции знаменитых ученых, напр., анатома Рюйша, и поддерживал дружбу со знаменитым Боэргавом. Он брал уроки математики у Гартцоккера. Это не мешало ему изучать флот, обозревать магазины Ост-Индской компании, корабельные доки, китоловные суда, анатомический театр, кабинет редкостей природы и знакомиться с микроскопом. В то же время он чертил планы со знаменитым Кугорном, исчислял пропорции кораблей с Сило, обозревал больницы, воспитательные дома, церкви различных исповеданий, заключал договоры на литье пушек и выделку ружей, нанимал матросов, офицеров, мастеров и исправлял карты России. Все им виденное записывалось в записную книгу, всему снята была мера, взяты рисунки и модели. Все присланные в учение русские постоянно давали Петру отчет в своих занятиях и сделанных успехах. Так, Меньшиков работал на верфи, Имеретинский по артиллерийской части, двое князей Шаховских отправились на кораблях, один в Суринам, другой в Батавию. Были русские, которые учились мачтовому делу, блочному, строению мельниц, парусному, приготовлению канатов и снастей и т. д. Сам царь брал уроки у зубодерга, ковал с кузнецами, мял кожи с кожевниками, ткал с ткачами. Ему нужно было знать все. Однажды он увидел ловкого фокусника. Фокусы очень понравились Петру. Он захотел их знать и за обучение заплатил большие деньги.

Находя шрифт церковного алфавита для русской грамотности слишком мудреным, Петр лично составил образцы ныне существующего гражданского алфавита и дал его изготовить амстердамскому типографу Тессингу, Тессинг же получил привилегию торговать книгами в России.

Скоро корабль, на котором работал Петр, был закончен. Голландское правительство, желая доставить удовольствие, принесло его царю в дар. Царь пришел в восторг. Он назвал его кораблем апостолов Петра и Павла. Посадив на него 640 человек, нанятых в Голландии мастеров и опытных людей, нагрузил закупленными здесь товарами и отправил в Архангельск.

Радушно простившись и богато одарив своих учителей, Петр отправился в Англию. Там он надеялся изучить в совершенстве искусство строения военных кораблей. В Англии царь провел в работе четыре месяца. Главным местом его работ была корабельная верфь, но и другие места важные и интересные были им осмотрены. Он посетил английский парламент, монетный двор, Виндзор, Гринвич, Оксфордский университет, Вульвичский морской арсенал и проч. Особенное удовольствие царю доставили морские маневры. При громе пушек из гавани выступило несколько линейных кораблей и множество мелких судов. Петр находился на адмиральском корабле, командовавшем эскадрою. Царь был в восторге от движений и приемов при морском сражении и в восхищении воскликнул: «Если бы я не был русским царем, то желал бы быть английским адмиралом». Царь осматривал также заводы, фабрики и мастерские, закупил множество нужных предметов и нанял 300 мастеров и художников, инженеров и ученых. Англичан поражали простота жизни царя и свобода обращения с окружающими. С переводчиком он всюду ходил один и все осматривал лично. О Гринвиче он отозвался так: «В нем хорошо особенно то, что дворец ваш походит на госпиталь, а госпиталь на дворец».

Англия царю особенно понравилась. Он назвал ее прекраснейшею и счастливейшею из всех им виденных стран. С королем Петр стал в великую дружбу, на прощанье получил от него в подарок дивную яхту и остался навсегда в самых лучших отношениях.

Из Англии Петр отправился через Амстердам и другие дорогие ему места, с которыми радушно простился, в Вену. Несмотря на полнейшее инкогнито царя и искреннее нежелание его всяких приемов, лично к нему направленных, по вступлении его в Саксонию ему оказано было самое живое участие и радушное отношение. Всюду его сопровождали торжественные встречи, приемы, обеды, пушечная пальба и проч. Царь внимательно осматривал университеты, крепости, картинные галереи, собрания редкостей и проч.

Иные отношения были проявлены в Вене. Здесь на всем пути только и толков было, что о соблюдении этикета. Австрийские придворные были помешаны на этикете, причем старались всюду унизить положение русских послов. Петр, пренебрегавший всякими формальностями лично для себя, был очень чувствителен по отношению к своему посольству. Поэтому все попытки австрийских царедворцев принижать русское посольство он разрешил одной фразой:

— Хорошо, соглашаюсь на все — пусть принимают нас здесь как им угодно, но зато и мы их примем так же в Москве…

Здесь также царь проводил время в изучении всего важного и всего интересного. Он ездил в Венгрию и был на минеральных водах в Бадене.

Отсюда царь хотел направиться в Венецию, быть может, даже в Париж, но в то время стрельцы опять поднялись. У гидры выросла новая голова. Петр направился в Москву, на пути посетив Варшаву.