Тенденция к движению присуща всем живым животным существам. Уже первоживотные (протозоа) также обнаруживают живые постоянные самопроизвольные движения без всякого специального внешнего раздражения. Степень самопроизвольного движения зависит от состояния процессов обмена веществ внутри организма, прежде всего в связи с утомлением и отдыхом, насыщением и голодом. Мы можем, правда, без четкой границы, различать самопроизвольные движения и движения, имеющие характер реакции. Самопроизвольные двигательные тенденции мы только что рассмотрели и обращаемся теперь к движениям, имеющим характер реакции, т. е. движениям, вызываемым внешним раздражением. Только из этих реагирующих движений, из взаимодействия между индивидуумом и окружающим миром в основном и развивается более сложная психомоторная сторона, психология процессов выражения.
Маленькое животное, находящееся в живом самопроизвольном движении, например плавающая в воде инфузория, привлекают (положительная реакция) места с благоприятными биологическими условиями (пища, свет, кислород) и отталкивают неблагоприятные зоны (отрицательная реакция или реакция бегства). Многократно делались попытки объяснить это тем, что ориентирование является результатом простейших физико-химических закономерностей, а именно вызывается местным раздражающим действием соответствующих химических веществ на какую-либо часть тела животного. Вследствие этого происходят изменения в состоянии протоплазмы, сокращения, изменения формы и тому подобное, что автоматически, по способу одностороннего усиления или ослабления весла в челноке, приводит к смене направления движения всего животного. При этих условиях можно было бы говорить о первичных рефлекторных процессах, т. е. о некотором роде саморегулирования, при котором на определенное раздражение каждый раз может быть только один ответ, закономерно установленное движение.
Эта теория тропизмов, или теория местных раздражений, получила слишком скромное подтверждение, чтобы на ней можно было построить общее понимание развития более высоких процессов реакции и выражения. В результате тщательных опытов над животными было замечено6: маленькое животное, приближающееся к новой, неблагоприятной для него зоне, реагирует прежде всего пробными движениями, т. е. угрожающее раздражение освобождает в нем переизбыток движений, неправильный бурный поток двигательных актов, вызывая друг за другом практически все находящиеся в его распоряжении роды и направления движений. Если среди этих движений встречается какое-нибудь, которое выводит животное из опасной области, то тотчас же прекращаются действия раздражений, а вместе с этим и пробные движения; животное автоматически плывет или бежит дальше во взятом им направлении. Этот тип реакции хорошо изучен у некоторых первоживотных; но мы находим его также на значительно более высоких ступенях развития — у высших животных, например у птиц или мышей, которые при угрожающих обстоятельствах заперты в комнате.
Если одно и то же раздражение многократно действует на животное, то изменяется и его образ действий. Если, например, прочно сидящую на одном месте инфузорию Stentor раздражать введенными в воду зернышками кармина, то сначала она никак не реагирует и продолжает спокойно втягивать своими ресничками воду (А). Если раздражение повторяется, то инфузория от карминового облака изгибается в сторону (В). После многократно повторенного раздражения эта реакция В переходит в реакцию С, а именно в противоположное движение ресничек, которым попавшие в инфузорию карминовые зернышки выбрасываются наружу, и при продолжающемся раздражении, наконец, в реакцию D, в сжатие всего тела в предохранительную трубочку. После многих повторений опыта с кармином обнаруживается, что животное не воспроизводит всей шкалы своего двигательного аппарата, но на соприкосновение с кармином тотчас же отвечает внезапным сжатием (D). Место полной формулы движения:
А—В—С—О занимает сокращенная формула:
A—D.
Мы можем представить, что животное при определенном раздражении проходит целый ряд физиологических состояний А—Б—С—D, но в таком быстром темпе, что промежуточные состояния уже внешне незаметны.
Этот закон сокращения формулы часто повторяемых актов представляет собой важный биологический закон, проходящий через весь ряд животных, и на нем основывается не только обучение человека всякой простой деятельности, но и выработка основных орудий его более высокого душевного развития: письма (печатное и рукописное), языка, мимики, жестов. Короче, все, что связывает человека с человеком в психическом отношении, состоит из подобных, в высшей степени сжатых, ставших стереотипными сокращенных формул. Лучше всего это можно проследить на развитии письма из серии знаков-образов.
Мы можем, следовательно, элементарное развитие двигательных реакций на внешние раздражения свести к следующим четырем актам:
1. Перепроизводство движений.
2. Отбор из перепроизведенных движений путем автоматического продолжения движения, освобождающего от раздражения.
3. Сокращение формулы процесса отбора.
4. Сглаживание сокращенной формулы, т. е. при прогрессивном повторении все более прочное фиксирование раз избранной реакции.
Этим путем возникают из движений отбора (Selectivbewegungen) мало-помалу привычки и, наконец, рефлекторные движения, т. е. принявшие вполне стереотипный характер реакции на данное раздражение.
Психомоторное поведение взрослого, более развитого живого существа, состоит из всех трех групп процессов реакции в такой форме, что большая часть требуемых актов обслуживается готовыми рефлексами или привычками, т. е. вполне или наполовину сокращенными формулами, и только в отношении новых или особенно сложных положений приходится прибегать еще к реакциям, имеющим характер отбора.
Большую важность представляет обнаруженный историей развития факт, что у более высоко стоящих живых существ реакции, имеющие характер отбора, все более и более извне переходят вовнутрь. Они все меньше развертываются на периферических органах движения и, напротив, все больше в центральном нервном органе. Новое раздражение по большей части уже не вызывает видимой бури перепроизведенных движений, а лишь невидимую для глаз последовательность физиологических состояний организма, конечным результатом которой является готовое целесообразное движение. «Пробование», таким образом, теперь уже не совершается на шкале самих движений, а только как будто на шкале зародышей движений.
С этими физиологическими актами отбора в центральном нервном органе связаны, во всяком случае у человека, процессы сознания. Мы называем их волевыми процессами. Подобный волевой процесс, сначала как сложный продукт слияния элементов образа (представление цели) и аффективных течений (чувствования удовольствия и неудовольствия), приобретает своеобразный вид, как нуждающееся в особом описании душевное образование, именно благодаря своему характеру, как зародышу движения, т. е. в силу своей прямой или косвенной тенденции к психомоторному выражению, к иннервации, к изменению мускульного тонуса, к целевому движению, к писанию или говорению. Характерным для развитого волевого акта, не ставшего еще привычкой или рефлексом, является то, что он представляет собой процесс отбора или выбора, последовательное использование многих психомоторных зародышей интенционального переживания (Intentionskeime).