Табу, как мы видели, включает в себя противоположные тоны чувства: священного и нечистого. Факт, что один и тот же предмет может иметь одновременно и положительный и отрицательный чувственный тон, мы вместе с Блейлером обозначаем как двустороннюю значимость (Ambivalenz). Как содержания представлений, так и чувствования первобытного человека высказываются сложно, неясно, расплывчато, они значительно меньше дифференцированы и менее четко ограничены, чем наши. Одно слово, вроде табу, пробуждает у первобытного человека единый аккорд чувств, расчленившийся у нас в отдельные единичные тоны священного, достойного почитания, возвышенного, неприятного, опасного, пугающе-страшного, ненавистного, нечистого. Следовательно, в подобных больших комплексах чувствований будут содержаться также в гораздо большей степени, чем в психологии культурного человека, прямо противоположные, амбивалентные чувственные тоны.

Табу представляет собой самый примитивный моральный кодекс человека, возникший сначала только из темных, сильных тонов чувств, просто ощущаемый и не нуждающийся в продуманном взвешивании целей.

Из сложного чувствования табу с течением времени у некоторых диких народов развивается сеть сложных заповедей и запретов, церемоний и очистительных предписаний, опутывающих всю жизнь первобытного человека, держащих его под гнетом чувствований, из которого он не может вырваться. И эта сеть, шаг за шагом, так охватывает некоторые выдающиеся личности и так ограничивает их в движениях, что у подобного племени может иметь значение тягчайшего наказания — сделаться жрецом или вождем, достоинство, от которого каждый, кому оно угрожает, стремится избавиться силой или бегством.

Фрейд высказал догадку, что именно амбивалентные аффекты всегда составляют корень этих самых примитивных запрещений табу и развившейся отсюда в конце концов человеческой морали. Твердые моральные заповеди всегда возникают именно там, где имеется противоречие между обдуманным или вытекающим из чувствования нерасположением к какому-нибудь действию и желанием все же его совершить. Относительно некоторых предметов табу подобная амбивалентная ориентировка наверняка дана, например, в отношении к предводителям и жрецам. Еще и в настоящее время ориентация многих людей по отношению к подобным, обладающим особой полнотой власти лицам (отец, начальник, царь) явно амбивалентна, она состоит из смеси исполненного удивления почитания и окрашенного ненавистью возмущения, соответственно, жажды мести. Амбивалентность базовых аффектов обнаруживается также и в действии табу придворного церемониала, одновременно воздающего властителю почет и делающего ему неприятности. Само собой понятно, что подобного рода напряжения аффекта (в противоположных направлениях) вызывают особенно сильные тоны чувств и потому так легко побуждают первобытного человека к проецированию аффекта и подчинению моральному кодексу. Характерно, что в дальнейшем этика культурных народов сильнее всего развивалась вокруг зоны полового влечения, для которой свойственны именно амбивалентные аффекты (борьба между влечением и разумом). В остальном амбивалентность многих аффектов и побуждений должна быть особым случаем повсюду в нервной физиологии наблюдаемой антагонистической иннервации.