Проблема реабилитации ранних аутистических состояний из-за выраженной социальной дезадаптации больных этих контингентов занимает существенное место в общей проблеме реабилитации детской и подростковой личностной патологии, нарушений развития. Как уже указывалось, распространенность детского аутизма, по данным психиатров Германии, Великобритании, Швеции, США, Японии и других стран, исчисляется от 4 до 26 случаев на 10 000 детского населения. Вопреки представленному в ряде учебников детской психиатрии мнению о редкости детского аутизма, как видим, это очень большая группа, численно превышающая контингента глухих и слепых детей, которая является значительным «поставщиком» инвалидов детства и других групп детей с патологией поведения, нуждающихся в разной социальной помощи.
Вследствие того что аутизм проявляется прежде всего в нарушении развития, общения, задержке социализации, однообразной моторной активности с двигательными стереотипиями, в стремлении к повторяющейся бедной однообразной деятельности, реабилитация детских контингентов с этим видом расстройств имеет главенствующее значение.
Сохраняющийся интерес к проблеме детского аутизма не случаен. Около 66—75 % детей, больных аутизмом, имеют коэффициент интеллектуального развития (IQ) меньше 70, т. е. ниже уровня, характерного для пограничной умственной отсталости. При отсутствии лечебно-коррекционной работы с больными, страдающими детским аутизмом, в физиологически благоприятные сроки развития [Башина В. М., Симашкова Н. В., 1989; Rutter M., 1979; Shopler Er., 1992] более чем в 2/3 случаев наступает глубокая инвалидность. Отсюда разработка вопросов реабилитации разных форм раннего детского аутизма остается очень важной проблемой. По сведениям «Национального общества содействия детям-аутистам» в США, своевременно и правильно организованная лечебно-коррекционная работа с ними улучшает социальную приспособляемость и снижает в последующем их нуждаемость в больничной помощи с 74 до 8 %. Специалистами разных стран проводятся поиск новых и оптимизация уже известных психотропных, психостимулирующих и других средств, разрабатываются коррекционные обучающие программы [Башина В. М. и др., 1989; Shopler Er., Mesibov С., 1988; Gillberg Ch., Peeters Th., 1995, и др.].
В докладе научной группы ВОЗ (Женева, 1993), посвященном лечению психических расстройств, приводятся данные о том, что в разных странах мира лечение «первазивных» расстройств представляет большие сложности. По данным Института аутизма в Лос-Анджелесе (ARI, 1993) о результатах терапии 11 569 больных детским аутизмом разными лекарственными средствами, отмечена лишь частичная эффективность в 25 % случаев. Результаты большого числа исследований, посвященных методам лечения детского аутизма, дают основание предполагать, что «наиболее адекватным типом вмешательства является воспитание (с модификацией поведения в отношении стереотипии) в школе или в домашних условиях, при оказании эффективной поддержки семье» (данные ВОЗ, 1993). Все это требует обязательного введения систем обучения для детей, больных аутизмом.
В 1992 г. в Гааге на IV Конгрессе Международной ассоциации «Аутизм — Европа» принята «Хартия для лиц с аутизмом», гарантирующая им право на обучение.
В нашей стране до настоящего времени для детей, больных аутизмом, ведущими остаются госпитальные виды помощи в системах здравоохранения и социального обеспечения.
Опираясь на собственный многолетний опыт работы с больными аутизмом на базе дневного стационара для детей-аутистов НИИ клинической психиатрии Научного центра психического здоровья РАМН, рассмотрим принятые нами подходы к организации помощи этому контингенту больных.
За период работы (1984—1997) в дневном стационаре получили помощь 500 больных в возрасте от 3 до 8 лет с разными формами аутизма. Более 2500 больных аутизмом наблюдались амбулаторно в поликлиническом отделении НЦПЗ РАМН (за 1983—1997 гг.).
Реабилитационная работа проводится комплексно группой специалистов различного профиля (детскими психиатрами, психологом, логопедом, педагогами-дефектологами, музыкальным работником, педиатром, невропатологом, сестринским персоналом).
Помощь строится на базе клинико-нозологической оценки состояния больного ребенка с учетом его индивидуальных особенностей и представлена разными видами терапии: психофармакотерапия, физиотерапия, массаж, лечебная физкультура, индивидуальная и семейная психотерапия, педагогическая, логопедическая коррекция и др.
I. Фармакотерапия направлена прежде всего на купирование позитивных психопатологических расстройств, определяющих состояние больного, ослабление психической напряженности, которая в ряде случаев усиливается, на отрыв от матери и стационирование. Лечение также включает активацию ребенка. Виды терапии представлены ниже.
1. Нейролептики (тизерцин, аминазин, неулептил, галоперидол, терален, хлорпротиксен, сонапакс, эглонил и др.) применяются по показаниям, в небольших дозах, преимущественно в активном периоде течения болезни, когда это нужно для купирования обманов восприятия, возбуждения, тревоги, аффективных и других симптомов болезни. Для преодоления и коррекции когнитивных нарушений применяются стелазин, этаперазин. Лечение нейролептиками проводят с учетом состояния ребенка, гибко вводя их на небольшие сроки и отменяя лекарственные средства, как только в этом исчезает необходимость.
2. Широко используются антидепрессанты (азафен, пиразидол, амитриптилин, лудиомил и др.), как в периоде адаптации детей к условиям дневного стационара, так и для купирования аффективных расстройств.
3. Помимо антидепрессантов, для профилактики и лечения фазных аффективных расстройств вводятся в терапию иминостильбены (карбамазепин и его аналоги — финлепсин, тегретол), вальп-роаты (ацедипрол, депакин, конвулекс).
4. Транквилизаторы (нозепам, тазепам, лоразепам, мезапам, сибазон — реланиум, седуксен, феназепам и др.) применяются редко, на короткие периоды, предпочтительно при нарушениях сна и для купирования состояний острой ажитации. В утренние часы эти средства стараемся не давать в связи с выраженным их сомнолентным и миорелаксирующим эффектом. Осторожность в введении этих препаратов также связана с часто вызываемым ими обратным действием в раннем детском и дошкольном возрасте (возбуждением, моторным беспокойством).
5. В стабильных состояниях устойчивого аутистического дефекта, с минимальной выраженностью резидуальных позитивных расстройств, большое внимание уделяется лечению ноотропами (ноотропил — пирацетам, энцефабол, пиридитол, фенибут, пантогам, пикамилон) и особенно аминокислотами (когитул, клерегил, глицин, глутаминовая кислота и др.).
Особое внимание уделяется церебролизину. Многочисленные экспериментальные исследования церебролизина (по данным литературы) показали наличие в его составе до 15 % пептидов. Препарат обладает разносторонним нейротропным эффектом: регуляторным действием на мозговой метаболизм, нейропротекторными свойствами и уникальной нейротрофической активностью. В отличие от фактора роста нервов (ФРН), крупные молекулы которого якобы не проникают через гематоэнцефалический барьер, олигопептиды церебролизина способны преодолевать его и оказывать непосредственное воздействие на нейрональные структуры головного мозга в условиях периферического введения препарата. Церебролизин применяется нами для купирования, сглаживания задержек психического развития, а отсюда и некоторого смягчения аутистических расстройств.
6. Витамины, особенно группы В (В1; Bg, B (2, В15), С, Е, используются нами почти во всех случаях заболевания. Из поливитаминов отдаем предпочтение «Ундевиту», «Глутамевиту».
7. Средства, улучшающие мозговое кровообращение (кавинтон — винпоцетин, стугерон — циннаризин), вводятся курсами.
8. Диуретические средства (фуросемид, диакарб, триампур, сульфат магнезии и др.) применяются в острых состояниях возбуждения и при гипертензивном синдроме.
Большое внимание уделяется соматическому состоянию детей с аутизмом. Терапия направлена на общее соматическое оздоровление ребенка.
Медикаментозное воздействие проводится с учетом не только характера болезненных проявлений, но и работоспособности ребенка. Подбор доз всегда затрудняется из-за высокой чувствительности детей к нейролептикам, а также малой градации в дозах, вызывающих необходимый терапевтический и нежелательный сомнолентный, тормозящий эффект. У детей при приеме нейролептиков легко возникают побочные явления в виде акатизии, саливации, гиперкинезов. Если в периоде обострения в 90 % случаев мы отдаем предпочтение нейролептикам, антидепрессантам, транквилизаторам, иминостильбенам, вальпроатам, сосудистым средствам, диуретикам и только в 10 % — ноотропам, аминокислотам, витаминам, то в периоде ремиссии и устойчивого аутистического дефекта чаще назначаем ноотропы, аминокислоты, церебролизин, витамины и только в 30 % случаев применяем в минимальных дозах нейролептики, антидепрессанты, транквилизаторы и другие упомянутые средства.
II. Помимо перечисленных видов биологической терапии, мы являемся сторонниками обязательного ее сочетания с развивающими формами обучения.
Абилитация направлена на восстановление неравномерно поврежденных основных психических функций ребенка, больного аутизмом: когнитивной, речевой, моторной, эмоциональной, — а также на восстановление социального взаимодействия.
Оценка состояния ребенка, определение запаса знаний, уровня его психического развития служат основой разработки индивидуального плана коррекционных мероприятий. Всегда вначале используем индивидуальное, а позднее групповое развивающее коррекционное обучение с привлечением всех специалистов.
Восстановительное обучение базируется на вовлечении в работу всех анализаторов: зрительного, слухового, тактильного, обонятельного, вкусового; оно направлено прежде всего на развитие моторики и речи как основных средств коммуникации.
Начальный этап работы заключается в первичной адаптации больного ребенка к новым условиям среды в дневном стационаре. Для этого используются простейшие тактильные, пантомимические, моторные формы контактов в условиях свободного выбора и полевого поведения.
На этом этапе коррекции для углубления и отработки тактильных и эмоциональных контактов используем ряд приемов типа поверхностных массажных пассов. Ребенка поглаживаем, похлопываем, прикасаемся к его голове, рукам, телу, прижимаем его к себе, качаем. При этом смотрим ему в глаза, улыбаемся или хмуримся, ждем ответной мимической эмоциональной реакции. Во время купания также проводим подводный массаж всего тела, затем растираем тело ребенка грубым полотенцем. Учим ребенка осязать, касаемся его руками головы, плеч, лица, рук взрослого, прижимаемся щекой к щеке ребенка, придаем ему различные позы. В процессе этих тренировок у ребенка формируется представление о собственном теле, его частях, сторонах, их взаимодействии. После подобной подготовки у большинства детей появляется ориентировочная реакция на окружающее. Дети перестают бояться предметов, живых существ, пытаются прикоснуться к ним. В противовес бытующим представлениям дети, больные аутизмом, принимают телесный контакт, который используется как одна из первых форм коммуникации.
На начальных этапах коррекции формируется зрительно-моторный комплекс, вырабатывается важнейшая для аутистов реакция оживления, зрительного слежения, глазо-ручная интеграция. Ребенок обучается следить за движениями собственной руки, за предметами, предлагаемыми педагогом, и предметами, захваченными рукой самого ребенка. На этом этапе коррекции в процессе манипуляции с предметами стремимся развить тактильное, мышечное, кинестетическое, зрительное восприятие объектов, отработать связи между всеми видами движений, действий и восприятием предметов, а позднее их словесным обозначением.
На занятиях с ребенком отрабатываем указательный жест. Для этого охватываем кисть и указательным пальцем ребенка обводим объемные предметы, оконтуриваем их, называем. Используя указательный и другие жесты ребенка, опираемся на тот факт, что в норме общение жестами предшествует и сопутствует развитию вербальной речи.
Многие проблемы обучения и поведения у детей-аутистов являются результатом нарушения, искажения восприятия (перцепции) или процессов сенсорной информации. Эти затруднения могут обнаруживаться во всех модальностях чувств или их комбинациях, включая слух, зрение, обоняние, вкус, тактильное восприятие. Одной из кардинальных проблем ребенка, больного аутизмом, является неспособность интегрировать сенсорную информацию от различных органов чувств, для того чтобы получить точную картину их реального окружения. В этом может помочь концепция «Снузелен», основанная на расширении сенсорных впечатлений и получении удовольствия. В основе «Снузелена» лежит принцип оживления чувственных ощущений, так необходимых аутистам.
Активация мозга путем стимуляции первичных чувств приобретает лечебный характер. Для создания впечатлений, развития сенсорики применяются различное освещение, эфирные масла, воздушные нагнетатели, массаж, материалы различного рода, звуки, запахи. Перцептуальные проблемы у детей-аутистов широко варьируют от одного ребенка к другому. Один ребенок не может воспринимать громкие звуки на музыкальных занятиях, но способен воспринимать тихие звуки на расстоянии, и так во всем. В преодолении этого ему может помочь «звуковой луч». Другой ребенок обнаруживает особое отношение к вкусу, запаху объектов, извращенно их воспринимая. Тренировка восприятия запахов возможна с помощью имеющегося набора ароматов, вкуса — с помощью растворов (сладкого, соленого, кислого и горького). Затем можно обучать детей новым запахам, знакомым и незнакомым вкусовым качествам пищевых продуктов.
Теплый водяной матрац может быть использован для тренировки восприятия температурных различий. Очень важно, что ребенок может его касаться частью тела (рукой) или всем телом, ложиться на него, принимать различные позы и тактильно ощущать разницу температур. У детей-аутистов недоразвито мышечное чувство, поэтому виброматрац, «кресло президента» просто необходимы. Различные гладкие и шершавые поверхности, тактильные коридоры, «джакузи» используются для развития тактильного восприятия. Плетение цветных шнуров, сличение по цвету кнопок и цветных цилиндров, помимо обучения цвету, используются в развитии мелкой моторики, внимания. Для тренировки цветового восприятия показывают отдельные цветные сюжетные картины или видеофильмы. Некоторые дети-аутисты дают очень разные ответы на одни и те же сенсорные раздражители (на одни дают, на другие — нет). Функционирование в любой сенсорной модальности у них может также вызывать адаптационные затруднения, особенно это касается слуховых и зрительных раздражителей, наиболее важных для развития, поскольку они тесно взаимосвязаны с когнитивными функциями.
Следующим и обязательным разделом работы является решение проблемы сенсорной интеграции, так необходимой детям с аутистическими проблемами. Для достижения этого нужно применять как отдельные компоненты оборудования «Снузелен», так и их сочетание. Максимально объединяют 2—3 сенсорных модальности. «Снузелен» обеспечивает также развитие коммуникации, социализации; при этом развиваются навыки поведения в группе, принцип очередности. Различные виды обстановки побуждают аутистов на спонтанные исследования, охватывают его в целом как с чувственной, так и с эмоциональной стороны. Имеющиеся укромные уголки и приспособления для индивидуальных занятий дают возможность ребенку побыть одному, на некоторое время избежать внимания других и расслабиться. Так как использование полного комплекса «Снузелена» является дорогостоящим, чаще вводятся отдельные элементы из этой системы.
На ранних этапах онтогенеза в норме ребенок использует поисковые способы ориентировки. Ведущее место занимает метод проб и ошибок, который в дальнейшем сменяется перцептивными способами — примериванием и зрительной ориентировкой. Метод проб как поисковый способ основан на том, что ребенок фиксирует правильные действия и отбрасывает ошибочные варианты. Метод проб является практической ориентировкой, он подготавливает ребенка к ориентировке, происходящей во внутреннем плане, т. е. перцептивной ориентировке. Чувственный опыт дети приобретают в процессе ориентировочной исследовательской деятельности. У аутистов становление всех видов восприятия — зрительного, тактильного, двигательного, слухового, вкусового, обонятельного, формирующих в норме представление о предметах и явлениях окружающего мира, происходит неравномерно и несогласованно. Поэтому чувственное познание без специального корригирующего воздействия развивается медленно и некоординированно. Перцепция, мелкая моторика, глазо-ручная координация тесно взаимосвязаны.
Параллельно с формированием глазо-ручной координации, сенсорики продолжаем развитие мелкой моторики и речи. Уровень развития речи детей находится почти в прямой зависимости от степени сформированности тонких движений пальцев рук. Поэтому на начальном этапе коррекции большое место отводится специальному «речевому» массажу кистей рук, пальцев, кончиков пальцев, запястий, предплечий, лица, шеи, стоп со стимуляцией активных речевых точек. На фоне проводимого массажа движения пальцев становятся более четкими, приближается к норме мышечный тонус кисти, предплечий, оживляется мимика.
В безречевых играх с пальцами развиваем движения в суставах, местах прикрепления сухожилий, дифференцированные движения пальцев рук, отрабатываем подражание, мышечную силу кистей рук, улучшаем тонкую историку.
Для закрепления комплекса «глаз — рука» и развития мелких мышц кисти проводим ряд подвижных игр с пальцами, сопровождаемых речью педагога или матери (т. е. используется не только прямая, но и обратная афферентация в речевые и моторные центры головного мозга). Народные игры с пальцами («потешки») обеспечивают не только хорошую тренировку пальцев, так необходимую аутистам с вялыми «атрофичными» кистями, но и создают благоприятный эмоциональный фон, способствуют развитию умения слушать и понимать содержание потешек, улавливать их ритм, повышают речевую активность детей, развивают рецептивную и экспрессивную речь. Повторяющиеся одинаковые по смыслу фразы, постоянно идущие в «потешках», помогают формированию ориентировочной реакции прислушивания, слушания, активизируют мышление.
Ритмические движения пальцев являются средством повышения функционального состояния коры больших полушарий и общего усиления ассоциативной функции мозга. Двигательный анализатор, согласно современным представлениям, является аппаратом межанализаторного синтеза. Тот факт, что в двигательной проекции различных частей тела в прецентральной и центральной извилине мозга более чем 1/3 площади занимает проекция кисти руки, очень значим. Кроме того, проекция движений кисти и речевые зоны расположены в непосредственной близости. Отсюда следует ожидать, что тренировка тонких движений пальцев рук должна оказывать большее влияние на развитие активной речи, чем тренировка общей (крупной) моторики [Кольцова М. М., 1979]. Развитие мелкой моторики тесно взаимосвязано с праксисом, формированием навыков самообслуживания (правильное удерживание столовых приборов в одной руке, застегивание пуговиц, кнопок, шнуровка обуви, одежды и др.).
Дизонтогенез речевого развития является одним из кардинальных проявлений детского аутизма и тесно взаимосвязан с когнитивными функциями. Опираясь на концепцию о том, что морфологическое и функциональное формирование речи в онтогенезе совершается не только под влиянием слуховых, зрительных, но и кинестетических импульсов, и в особенности на положение о том, что в периоде физиологического формирования речевой и моторной областей головного мозга действие проприоцептивной импульсации имеет значение, большое место отводится массажу, как общему, так и «речевому». Использование адекватных мероприятий по развитию речи у детей-аутистов первостепенно для преодоления задержки интеллектуального развития. У детей-аутистов речь может быть полностью утрачена либо недоразвита в разной степени выраженности. Поэтому остановимся на разделе коррекции речи более подробно.
Для восстановления речи используются приспособленные к детскому аутизму методические приемы, которые позволяют учитывать как негативизм больных, так и особенности их речевой патологии. При неполной утрате речи прежде всего определяют уровень речевого развития ребенка, его словарный запас, развитие имитационной, рецептивной и экспрессивной речи. Выявляют понимание слов, фраз обиходного характера, инструкций, поручений, способность к называнию предметов, действий, использование местоимений по отношению к себе и окружающим лицам. Особое внимание обращают на построение фраз, порядок расположения отдельных членов предложения, а также умение составлять фразы. Затем оценивают некоммуникативную сторону речи, в которую входят звуки, фонемы, изолированная эхо-речь, и коммуникативную речь — в виде высказываний с последовательностью развития от простых звуков, слогов («а», «хи»), направленных к собеседнику, до сложной символической речи («до свидания»), применяемой для контакта с собеседником. Последнее особенно необходимо, так как отклонения в коммуникативной речи наиболее грубо выражены. Для восстановления речи необходима логопедическая работа, направленная на формирование словарного запаса, развитие слухового внимания, фонематического и речевого слуха. Индивидуальные занятия с логопедом длятся от 10 до 30 мин (и более) и проводятся ежедневно.
Учитывая особенности нарушения речи, диссоциацию в развитии речевой функции, задержку развития, конкретно-действенное мышление аутистов, коррекционная работа направлена на как можно более раннее восстановление речи. Для неговорящего ребенка занятия начинают с называния звуков через имитацию с помощью движений (фонематической ритмики), объединения их в слоги, слова и напевное произношение. Логопед или мать прикасаются своей щекой к щеке ребенка и произносят при этом фонемы, слоги, слова. Если ребенок не допускает подобного контакта, то пытаются то же проделать через надувной шар, произнося слова в кисть ребенка. Пока ребенок с аутизмом не усваивает отдельные слова, к новым не переходят.
Обучение новому слову обязательно сопровождают показом объекта изучения, дачей его в руки ребенку, многократным повторением его названия. Если ребенок воспроизводит эхо слова экспрессивно, то это еще не означает, что он может пользоваться им для коммуникации. На этом этапе обязательно развитие как имитационной, так и рецептивной речи, являющихся частью любой интегрированной речевой программы. При начальной речевой активности жесты сочетают с речью. Поэтому после показа и названия предмета: «Это мяч», — следует команда: «Дай мяч», и затем: «Что это?..". Детей постоянно обучают, как пользоваться определяющими словами и словами-ответами в надлежащем контексте. Словарный запас расширяют постепенно. Для максимального увеличения сокращают и упрощают форму языка — его грамматику. Этого добиваются путем уменьшения длины фраз, обращения отдельными словами-командами («сядь», «встань», «иди»), не прибегая к более высокому уровню импрессивной речи. В интересах упрощения языка и облегчения его понимания ограничиваются ключевыми словами в предложениях, несущими в себе основной поток информации. Второстепенные слова опускают. От занятия к занятию (при продвижении в речевом развитии) постепенно усложняют содержание языка. Строят короткие, а затем более распространенные предложения в обращенной речи. Переходят от простых, конкретных, видимых вещей и действий к абстрактным понятиям. Одни и те же вопросы задают многократно и без изменения содержания, дословно. Проводят словесную подготовку к изменению обращений, акцентируют внимание на целесообразном времени переключения. Язык жестов упрощают в той же степени, что и словарный язык. В общем обращении словарный язык и язык жестов точно одинаковы (наглядно-действенные). Например, говорят: «Надень ботинки», — и это же показывают жестами. Таким образом, по мере развития языкового понимания предложения становятся все более распространенными и сложными по структуре. Обучение фразам идет и с помощью изображенных на картинках событий. Слова сочетают с определенной ситуацией.
Приступают к составлению целого рассказа по определенным картинкам и их сериям.
Далее проводятся занятия со связанными текстом, состоящим из бесед на определенные темы, пересказа по наводящим вопросам коротких текстов, драматизации, проигрывания той или иной темы, а также работа над стихотворной речью, ее плавностью. Детей пытаются обучить навыкам разговора, диалогам (социальному использованию речи), предлагая интересную и важную для ребенка тематику.
На этом этапе работы очень существенным разделом является развитие слухового внимания, слухового восприятия, фонематического и речевого слуха. Неречевые звуки играют большую роль в ориентировке человека в окружающем мире. Различение неречевых звуков помогает воспринимать их как сигналы, свидетельствующие о приближении или удалении отдельных предметов или живых существ. Правильное определение направления, откуда идет звук, помогает ориентироваться в дальнем пространстве, определять свое местонахождение, направление движения. Музыкальные звуки оказывают огромное влияние на развитие эмоциональной сферы ребенка. Дети, больные аутизмом, плохо воспринимают неречевые звуки и не опираются на них в своей деятельности, испытывают большие трудности не только в дифференциации звуков, но и в осмыслении их значимости. Это препятствует правильной ориентировке в пространстве, приводит к несчастным случаям. Коррекционное обучение на музыкальных занятиях с учетом развития музыкального слуха у аутистов ведет к развитию неречевого слуха, так же как и с помощью специальных дидактических игр («Тук-тук», «Кто там?", «На чем играли?» и т. д.).
При развитии речевого слуха используют слухозрительное восприятие слова, когда ребенок не только слышит голос, но и видит губы говорящего. Используют и восприятие со зрительной опорой. Слухозрительное восприятие легче, чем восприятие на слух. Поэтому каждый раз, когда ребенок затрудняется при восприятии слов на слух, нужно переходить к слухозрительному восприятию. Используют дидактические игры: «Кто как кричит», «Кто в домике живет» и др.
На этом этапе коррекции вводят голосовые упражнения, осуществляются постановка и автоматизация звуков. Работают над интонационной окраской речи, тренировкой тембра голоса при произношении ребенком собственных фраз, постановкой ударения. Для этого незаменима сказка в переводе Л. Н. Толстого «Три медведя».
В дальнейшем последовательно переходят от индивидуального обучения к занятиям небольшими группами—с одним-двумя, затем с тремя-пятью детьми примерно равного психического развития. Проводят занятия на доступном для большинства детей уровне («среднем»). При этом стараются ребенку с более высоким уровнем понимания рецептивной речи направить дополнительную информацию и, наоборот, снижают объем информации, предназначенный ребенку с более низким уровнем развития этого вида речи. Например, во время рассказа обращаются ко всей группе: «Смотрите, девочки играют в мяч». «Девочка играет» — для слабого ребенка; «Девочка бьет по мячу, мальчик ловит мяч» — для сильного.
Основной принцип обучения навыкам речи заключается в постоянном проигрывании речевого общения по изучаемой теме на групповых занятиях с логопедом, закреплении полученных знаний на прогулке с педагогом, сестринским персоналом и в домашней обстановке с родителями.
По мере проведения индивидуальных и групповых занятий речь больных становится все более понятной и коммуникативной. Сначала появляются звуки, имеющие лишь касательство к текущему контексту, затем увеличивается слабо соответствующая контексту речь. От эхоречи дети, больные аутизмом, переходят к произвольному употреблению слов; от обращений, простого называния предметов, демонстративных фраз («Это кукла», «Это мама») — к распространенным фразам в настоящем времени.
Несмотря на проводимую коррекцию, у большинства больных накопившиеся фрагменты речи длительное время ригидно ограничиваются, больные не способны ввести уже усвоенные фразы-штампы в новые предложения, использовать их в новом контексте. На социальном и символическом уровне почти нет передачи информации. С трудом формируются временные соотношения, нет ответов в прошедшем и будущем времени. Больные аутизмом не прибегают к грамматической трансформации настоящего времени, что свидетельствует о кодировании ими информации в простейших категориях или декодировании ее.
Логопедическая работа с ребенком, больным аутизмом, является наиважнейшей в реабилитации детского аутизма. По этой причине подчеркнем основные этапы ее проведения.
I этап включает использование сопряженной речи, когда ребенка учат повторять вслед за логопедом-дефектологом короткую одно-, двусложную фразу. К тому же используется наглядное пособие, в котором в образах отражены объекты. Если же речь распалась полностью, то тогда начинают восстановление с уровня фонем и слогов, затем отдельных слов.
II этап — чисто сопряженной речи — проводится после занятий с логопедом на основе определения предметов, действий, событий, представленных на картинке. Изображение, увиденное на картинке и определенное идеаторно логопедом речевыми символами, ребенок учится путем повтора определять сам.
III этап — использование вопросных форм, в которых содержится почти полный ответ, требуемый от ребенка. Например, «Что девочка поливает?» — Ответ: «Девочка поливает цветы». Наряду с вопросными формами представляется наглядный материал. Лишь после этого, опираясь на наглядный материал, просят ребенка определить словесно, что нарисовано на картинке.
IV этап — появление собственной экспрессивной речи.
Все эти этапы при работе с больным аутизмом должны быть четко очерчены и обязательно использованы.
Изложенные виды логопедической коррекционной работы являются первостепенными в абилитации ребенка, больного аутизмом, в когнитивном и эмоциональном его развитии.
Базисное значение в развитии больных аутизмом имеет работа по моторному воспитанию.
Моторное функционирование ребенка — это двигательная деятельность, которая осуществляется за счет работы всех мышц организма. Она представлена навыками общей моторики в целом, преимущественно в виде работы крупных мышц тела, шеи, конечностей, и навыками тонкой моторики, в которой главную роль играют мелкие мышцы рук, лица, глаз. В онтогенезе ребенок сначала учится управлять головой, затем мышцами плеч, рук, спины, позже — бедер, ног. Когда он освоится с управлением этими крупными мышцами, он приобретает силу, устойчивость, держит голову, может сидеть, стоять, ходить. После этого идет дальнейшее развитие двигательной сферы ребенка, более мелких мышц — локтей, коленей, запястий и, наконец, кистей рук, стоп и языка. В то время как крупные мышцы поддерживают равновесие ребенка, его перемещение в пространстве, мелкие мышцы несут ответственность за умения, «качество» навыков.
При аутистическом дизонтогенезе выявляются значительные моторные расстройства прежде всего в форме отставленного и неравномерного становления крупных и мелких моторных актов, а также в виде других своеобразных их нарушений. К таковым относятся неравномерность сформированности моторных формул, плохая скоординированность работы групп мышц, участвующих в походке и других двигательных актах. Отмечаются неравномерность шага, шаг на цыпочках, отсутствие содружественных движений рук во время ходьбы, затруднения при поворотах и перешагивании препятствий, малая устойчивость при стоянии и ходьбе, неловкость, «стылость», наклонность к формированию двигательных стереотипии. Сохраняются ранние атетозоподобные движения в пальцах и кистях рук наряду с более высоко сформированными тонкими моторными актами. Нередко имеет место отталкивание (как на ранних этапах онтогенеза) от опоры кончиками пальцев стоп наряду с опорой на всю ступню при ходьбе. Несоразмеренно сменяется мышечный тонус в группах синергистов и агонистов мышц. Нарушены соразмеренность движений, статическая и динамическая координация, расстроены ритм и темп в сложных движениях. При аутизме чаще, чем в общей популяции, наблюдаются левшество или равномерное использование правой и левой руки, а также своеобразные нарушения организации движений в пространстве со спутыванием сторон тела, отставание в развитии предметно-практической деятельности в овладении навыками самообслуживания. Им легче ориентироваться в небольших пространствах, так как лучше развита ближайшая ориентировка.
Все перечисленные особенности моторного развития ребенка, больного аутизмом, требуют специальной коррекционной работы, направленной на развитие, восстановление измененных моторных функций у этих детей. Работа должна проводиться массажистами, методистами лечебной физкультуры, родителями больных детей. Вначале назначается общий массаж, а затем наработка отдельных навыков. Используются спортивные снаряды, предназначенные для лазания, прыгания, верчения, кувыркания, подпрыгивания, хождения по скамейке, лестницам, специальным дорожкам с жестким покрытием, массажным коврикам, трубам, резиновым надувным матрацам и др. Отрабатываются комплексы упражнений, в которые включены выбрасывание и вкладывание предметов, бросание их и захват, попадание в цель, перебрасывание их через веревку, обегание различных предметов, раскачивание на мячах с выпуклыми поверхностными шипами и другие задачи. Очень эффективно развитие движений в воде (в ванной, бассейне, природных водоемах) или без воды в бассейне с мячами из комплекса «Снузелен».
Своеобразие работы с этими детьми и принципы проведения занятий заключаются в том, что каждое движение, даже самое простое, предварительно показывают ребенку и одновременно объясняют, как оно проводится. Упражнения вводятся постепенно, по частям, с повторяющимся наглядным показом необходимых действий, их порядка. После этого объединяют ряд действий в единую формулу и отрабатывают более сложные формы движений в игре. Например, работа с мячом предваряется на начальном этапе игрой с воздушными шарами, которые падают медленно, плавно и легко. В этом случае больной ребенок может проследить движение шара, его падение, может без труда коснуться его руками, ударить по нему и делает все это охотно, без страха. Такое упражнение стимулирует движение руками «вверх-вниз», подпрыгивание со слежением за шаром. От игры с шарами постепенно переходят к занятиям с легкими, объемными мячами и, наконец, с обычными мячами.
В работе с мячом важно соблюдать такую последовательность: на первом этапе формируется умение катать мяч в ограниченном пространстве, по ровной поверхности, затем бросать мяч, ловить мяч, попадать мячом в цель и, наконец, сбивать что-либо мячом. Ребенка при этом постоянно побуждают к деятельности, нередко двигают его руками, сопровождают каждый этап последовательным показом необходимого действия, поощряют после выполнения части, а затем и целого задания.
Крупная моторика. Следует отметить, что на начальных этапах коррекции по развитию крупной моторики при сочетании моторных заданий с музыкальным сопровождением, несмотря на то что большинство детей любят слушать музыку, наблюдаются затруднения. Они сводятся к нарушению плавности, ритмичности, последовательности движений, появлению растерянности и отказу детей от занятий. Дети затрудняются ходить под музыку в определенном ритме, делать движения руками под музыку, воспроизводить ритмические движения согласованно с музыкальным сопровождением. Во время движений под музыку у них обнаруживается плохая ориентировка в пространстве. Они с трудом или вовсе не осваивают построение в круг, движение по кругу и тем более построение в звенья. Наиболее доступно им движение стайкой за воспитателем после показа или как при «зеркальном отражении», а не словесного рассказа о нужном движении. Они с трудом переключаются с одного движения на другое.
После освоения движений под музыку сочетание их с пением представляет новые трудности для ребенка, больного аутизмом. Если пляска сопряжена с пением, то пение, как правило, угасает, движение становится главенствующим. Вместе с тем после усвоения всех компонентов задания выявляется, что чем больше анализаторов ребенка подключено к освоению задания, тем больше шансов на возможность их прочного запоминания. Отсюда необходима постепенная наработка сложных музыкальных игр, плясок, песен с постоянным повтором, в последовательном порядке их выполнения, с постепенным их введением, подкреплением многократным показом.
Задания, в которых необходимо сочетать речевые и моторные реакции, детьми, больными аутизмом, осваиваются с большим трудом. Поэтому еженедельно проводятся занятия по логоритмике. Нерасчлененные задания по логоритмике трудновыполнимы, но их обязательно надо вводить, используя этапность, отрабатывая по частям сначала задания по моторике, потом отдельно по речи и после этого объединяя их воедино с музыкальным аккомпанементом (чаще без него).
Мелкая моторика, ее активация, объединение с подражанием, восприятием, крупной моторикой, речью и особенно глазо-ручной интеграцией проходит красной нитью через всю изложенную коррекционную программу. Задачи по ее развитию решаются комплексно всеми специалистами: психиатрами, логопедами, педагогами-дефектологами, массажистами, родителями.
Развитие мелкой моторики — важнейшая задача в любой обучающей программе. Успешное развитие самообслуживания, изобразительных навыков, письма, довербальных задач — все зависит и связано со степенью развития мелкой моторики ребенка. Контроль руки и пальцев так же необходим в развитии коммуникации, как речь и глазо-ручная интеграция.
Недоразвитие тонких движений пальцев рук, их некоординированность, плохое развитие мышц кисти, их атрофия в связи с малой активностью, плохая зрительно-моторная координация, низкий психический тонус, отсутствие самоконтроля и слабость побуждений приводят к стойкому нарушению ручной умелости, изобразительной деятельности, графических навыков, коррекцию которых мы будем рассматривать в последующих разделах данной главы.
Для развития мелкой моторики, как уже упоминалось в разделах по развитию речи, глазо-ручной координации и общей моторики, используются упражнения для пальцев рук (безречевые и речевые игры с пальцами, при этом дифференцируются движения пальцев под контролем зрения); вкладывание и выкладывание различных предметов с использованием почтовых ящиков, досок Сегена, мозаик; развитие хватания кистью и щепотью (тремя пальцами) и формирование соотносящих действий при этом, удерживание предметов, отщипывание кусочков пластилина, глины, бумаги; шитье по проколам, плетение полосок бумаги, корзин; нанизывание бус, колец пирамидок; свинчивание и завинчивание гаек с болтов различного диаметра; резание ножницами.
Еще раз повторим, что очень важным моментом является развитие щипкового захвата с использованием большого, указательного и среднего пальцев руки как основы будущего конструирования, рисования, письма.
На следующих этапах решается задача усложнения деятельности и обучение навыкам общения. Наиважнейшей остается задача оживления побуждений при формировании игры, развития межперсональных взаимоотношений. В этом периоде постепенно переходим от индивидуального обучения к занятиям в небольших группах. В обучении игровой деятельности опираемся на разновозрастный и разноуровневый (по умственному развитию) состав детей в группе.
У большинства детей игровая деятельность отстает на 2—3 возрастных порядка, приближается (но не идентична) к играм детей 3-летнего возраста. Поэтому они нуждаются в том, чтобы рабочие программы для них в дидактических играх были рассчитаны на 1—2 возрастных этапа ниже их собственного хронологического возраста, а в связи с неравномерностью развития, отмечаемой у всех детей с детским аутизмом, к тому же оказывается возможным использование программы для разных возрастных групп.
Развитие у больных аутизмом манипулятивной, сюжетной, ролевой игр ведется по плану, в соответствии с которым постепенно вводим игры от более примитивных, простых к более сложным видам деятельности в игре и всегда последовательно многократно игру сопровождаем словесными комментариями, излагаем и наглядно показываем порядок всех игровых действий. Словесные комментарии («правила игры») даем в краткой, доступной форме. Используем любимые виды игр для привлечения ребенка к работе с самого начала. Главной остается задача побуждения ребенка к игре.
У большинства детей, больных аутизмом, преобладает аутистическая игра в воображении, без реализации вовне, без партнеров. У многих господствует манипулятивная игра с привязанностью к какой-либо одной игрушке и косным ее использованием. Нередко отсутствует соотнесение игрового материала с истинным его назначением, не возникает ориентировки на новые игрушки. Многие дети относятся к игрушкам как к предметам обихода, не отличая их от таковых, стремясь использовать игрушку как ролевой бытовой предмет. Поэтому требуется оказание помощи в использовании игрушек соответственно видам игр на начальных этапах работы. Педагог, привлекая ребенка к совместной игре, развивает чувство симпатии друг к другу, формирование эмоционального контакта с ним, а затем с детьми старшего, младшего возраста и, наконец, со сверстниками. Наряду с играми, обеспечивающими эмоциональный контакт ребенка со взрослым («Ладушки», «Иди ко мне», «Би-ба-бо») и воспитывающие умение подражать, выполнять инструкцию («Возьми», «Ложись», «Брось», «Кати…") или действовать по образцу, детям, больным аутизмом, для усвоения способов ориентировки в окружающем, привлечения внимания, выделения и фиксирования свойств и отношений предметов, понимания того или иного действия требуется гораздо больше повторений, чем нормально развивающемуся ребенку. Дидактическая игра позволяет обеспечить нужное число повторений на разном материале при сохранении эмоционально положительного отношения к заданию.
Необходимо с самого начала проводить игры и упражнения, способствующие формированию внимания. У больных аутизмом непроизвольное внимание привлекается новыми яркими предметами и удерживается не более 2—3 мин. Для формирования устойчивого внимания вводим действия, которые требуют внимательного рассмотрения предмета, его свойств, положения в пространстве («Ку-ку», «Кукольный театр», «Клоун спрятался»). Развитие подражания как одного из основных способов усвоения общественного опыта, повторение движений взрослого или его действий с предметами («Покорми куклу») оказывают влияние на развитие зрительно-двигательной координации, мелкой и крупной моторики, перцепции. Игры и упражнения, в которых дети действуют путем проб и примеривания, развивают у них внимание к свойствам и отношениям предметов, умение учитывать эти свойства в практических действиях. В дальнейшем это совершенствует зрительное восприятие.
Целостное восприятие предмета, являясь важным условием правильной ориентировки ребенка в окружающем предметном мире, лежит в основе многих видов деятельности — предметной, игровой, трудовой, изобразительной. Оно складывается, когда больные аутизмом в ходе дидактических игр обучаются не воспринимать окружающее слитно, глобально, а видеть в предмете форму, величину, могут выделить существенные части предмета, необходимые для действия с ним. Формирование целостного образа существенно задерживается у больных аутизмом, что отражается на возникновении действий по самообслуживанию, предметно-игровых действий, предметного рисунка [Катаева А. А., Стребелева Е. А., 1993]. По-настоящему четкими, подвижными представления становятся только тогда, когда они соединяются со словом — названием данного предмета (качество, признак, действие). Такое слово может вызвать в памяти знакомое представление в любое время. Но даже по называемым признакам, без конкретной опоры на образ аутистам сложно его представить, так как образное представление у них особенно нарушено. Правильное соединение слова с тем, что оно обозначает, не только закрепляет в сознании ребенка образ предмета, образное представление о нем, но и дает возможность вызвать данный предмет, свойство или отношение в памяти ребенка. Именно это и происходит в играх «Лото с названием», «Чего не стало» и др.
Дидактические игры направлены также на развитие тактильно-двигательного восприятия. Оно также начинается с узнавания, а завершается формированием представлений. На основе восприятия возникают переходные от восприятия к мышлению формы оперирования образами в уме, которые мы наблюдаем при складывании разрезной картинки, конструирования из частей «Лего», при составлении сериационного ряда, когда предметы располагаются в соответствии с закономерным возрастанием или убыванием какого-либо свойства (ряд предметов, выстроенных по длине, ширине, высоте); при группировке предметов по заданному признаку, т. е. первые формы классификации и анализа. Путь от восприятия к мышлению оказывает влияние на ход развития наглядно-образного и элементов логического мышления.
Часть дидактических игр направлена на развитие наглядно-действенного мышления; в процессе них ребенок решает практические проблемные задачи, связанные с употреблением предметов-орудий. Это особенно важно для развития «технического» мышления; оно лежит в основе творческого подхода к решению проблемных задач, свойственного высокоразвитым детям, больным аутизмом.
Роль взрослого в дидактической игре двойственна: с одной стороны, он руководит познавательным процессом, организует обучение детей, следит за выполнением правил, с другой — выполняет роль участника игры, первого партнера в игре, направляет и побуждает детей-аутистов на выполнение игровых действий, а при необходимости дает образец поведения в игре.
Важное условие результативного использования дидактических игр в обучении — это соблюдение последовательности в подборе игр. Прежде всего должны учитываться следующие дидактические принципы: доступность для каждого ребенка, повторяемость, постепенность выполнения задания, параллельность проведения игр, направленных на развитие разных сфер деятельности.
Педагог развивает способность обмена в игре игрушками, переходу от эгоцентрической, внутренней речи к ее экспрессивным формам, от монолога к диалогу. В процессе такой работы обнаруживается следующая динамика игровой деятельности. Дети поначалу лишь присутствуют в группе, где происходят игры, потом они начинают мимолетно фиксироваться на играющих, находиться рядом с ними. Позже они пассивно подчиняются другим детям, позволяя использовать себя как «живую игрушку», безропотно дают себя «кормить», «причесывать», «лечить» и т. д., не предпринимая никаких шагов к самостоятельному участию в игре, но и не сопротивляясь. Затем некоторые из них делают робкие попытки к контактам, молча предлагают свою игрушку и отходят в сторону от играющих детей. Лишь при постоянном показе хода игры педагогом у остальных детей появляется способность участвовать в сюжетной игре, следить за развертыванием плана сюжета. Наиболее трудной частью игры остается освоение детьми диалога, умения обмениваться мнениями с партнером. При постоянной тренировке игровой деятельности в последующем ряд детей оказываются способными самостоятельно видоизменять тематику игры, творчески использовать канву игр, ранее отработанных с педагогом.
Следует особо подчеркнуть, что в большинстве своем дети нуждаются в длительном проигрывании одних и тех же игр, однообразном их повторении, после чего, много позже, они начинают творчески создавать новые сюжетные игры. Таким образом, у ребенка можно развить способность переноса формирования форм игры.
Рассмотрим еще раз более детально некоторые разновидности игр и их реализацию у детей, больных аутизмом. Прежде всего коснемся игр с конструированием. Дети охотно конструируют по заданию с помощью педагога, однако в свободной деятельности по собственному почину почти не в состоянии начать постройку, а тем более до конца довести такую игру. Этот тип игр поэтому нередко используется в обучении детей конструированию с самостоятельным выбором темы, ее завершением, осознанием ценности сделанного, воспитанием личностного отношения к работе, а также сознанию ценности работы других, умению оценить и не разрушить построенного другими детьми. В конструировании, как и в других видах игр, больные аутизмом вначале стремятся к повторению одних и тех же видов деятельности, строений, ранее освоенных с помощью педагога, и крайне редко поначалу создают собственные новые конструкции. У некоторых детей с аутизмом при наличии у них подчеркнутой агрессии именно к этой форме игр особенно отчетливо выступает склонность к разрушительству не только чужих, но и своих построек, с ощущением удовольствия и влечения к этому.
Так называемые подвижные игры направлены в основном на развитие моторики, формирование движений, сложных действий. Именно в совместных подвижных играх детей проще всего обучать умению реализации игровых форм. Хотя у детей с аутизмом этот тип игр всегда отстает от возрастной нормы, они предпочитают бесцельную возню, бег. В подвижных играх дети нуждаются в постоянном руководстве педагога, напоминании о последовательности исполнения тех или иных движений.
Ролевые игры являются самыми сложными и используются в последнюю очередь, но именно они являются основой развития интерперсональных взаимоотношений. В этих играх преодолевается негативизм поведения, развивается способность к пониманию роли партнера, смене ролей, принятию помощи, достигается осознание необходимости речевого общения, формируется осмысление собственного «Я», умение отличать себя от окружающих.
Итак, в игровой деятельности дети, больные аутизмом, также проходят ряд этапов.
I этап — отраженного повторения за педагогом наглядных действий (совершаемых педагогом), комментариев в манипулятивной игре;
II этап — сопряженной игры с совместным проигрыванием элементов заданного действия (одевание куклы, кормление, катание в коляске);
III этап — сюжетной игры (с использованием вопросных форм);
IV этап — усложнение сюжетной игры и переход к игре ролевой, сюжетно-ролевой.
Задачей последующих этапов работы является дальнейшее усложнение деятельности и развитие социальных контактов.
Интеллектуальное развитие у большинства детей с аутизмом снижено, у них есть когнитивные нарушения. «Им легче живется в мире, ограниченном конкретными и видимыми вещами. Трудно даются обобщения и различия между двумя сходными и разными стимулами или событиями. Они нередко используют часть как целое или целое как частный компонент. Зрительно-пространственные задачи даются легче, чем речевые. Конкретность их интерпретации в разрешении проблемы сохраняется очевидной в течение всей жизни. Развитие способностей к абстрагированию имеет центральное значение (основа обучения чтению, письму, арифметике). Их необходимо тренировать в контексте определенной задачи, в сопоставимых контекстах. При этом должна проводиться постоянная подготовка задачи к потребностям» [Rutter M., 1983].
Собственно педагогические программы направлены на обучение детей углублению ориентировки в форме предметов, в пространстве, научению понятиям числа, счета, графическим навыкам, определению временных категорий.
Прежде чем перейти к изложению конкретных задач, следует изложить основные принципы обучения детей с аутизмом. Дети с трудом переходят от одного вида движений к другому, не подражают, не воспроизводят последовательной цепи действий, в особенности моторных, сочетанных с речевыми ответами. Им трудно воспроизводить недавно усвоенные знания, в особенности знания из долговременной памяти, по требованию, при том что они легко всплывают аутохтонно, вне связи с контекстом занятий. У них при становлении речи обнаруживается декодирование слов. При постоянной стимуляции аутиста от этапа к этапу решается задача усложнения деятельности, увеличивается предлагаемый объем навыков и знаний. Следует обратить внимание на необходимость любые задания предлагать по возможности в наглядной форме, они должны быть всегда простыми, повторяющимися по нескольку раз, с одной и той же последовательностью, одними и теми же выражениями (короткими, а затем развернутыми фразами).
Детям, больным аутизмом, трудно даются изобразительные формы деятельности. В рисовании лежит задача обучать ребенка правильно удерживать карандаш, кисть, умению аккуратно набирать краску, свободно вести линии по бумаге. При этом отрабатывается сила давления пальцев, регулируется правильный нажим. Сначала используется кисть, затем фломастер, ручка и только потом карандаш.
Дети плохо различают, где правая, где левая сторона, где верх, где низ в пространстве листа бумаги, заходят при раскрашивании за края рисунка на стол, с трудом заштриховывают образец в пределах контура рисунка. Особенно трудно дается рисование форм, будущих элементов букв. Для преодоления этого используется напольная живопись в пределах большого листа бумаги и только затем — листа определенного формата. Параллельно проводится специальный массаж для укрепления мышц кисти, развитие нажима и др.
В задачи обучения аппликации входит умение правильно вырезать из бумаги формы и наклеивать их на нужные места в пределах листа бумаги. Дети в этих заданиях часто не могут расположить предложенные образцы правильно и слитно на бумаге. Без помощи и напоминаний о порядке работы дети с аутизмом не способны к воспроизведению действий в нужной последовательности.
В задачу различения формы предметов входит распознавание таких геометрических форм, как круг, треугольник, прямоугольник, ромб, овал. При этом в параллельных занятиях по развитию различных сфер деятельности у аутистов широко применяют сочетание тактильно-мышечных и зрительных форм познания, т. е. обучают осязательно-моторно-зрительным путем.
Различение предметов по величине дается детям крайне трудно. Они плохо усваивают разницу величин: большой, маленький, средний. Это особенно ярко отражается в их рисунках, для которых характерна несоразмерность, несоответствие изображаемых ими предметов по величине.
Обучение счету начинается с тренировки способности ребенка составлять группы предметов в соответствии с образцами, выделять один предмет из группы, различать один, несколько и много предметов. Затем обучают определению количественного состава числа в пределах 10 (из отдельных единиц на конкретном материале). Дети, больные аутизмом, нередко идентифицируют представление числа с самим предметом, а также затрудняются в понимании независимости числа и величины предметов и расстояния между предметами, их пространственного расположения.
Для облегчения счетных операций перед занятием по математике проводим «тонизирующие» упражнения с пальцами рук, игры со счетом и одновременным сгибанием и разгибанием в суставах пальцев («математика с руками», «ритмическая математика»).
Обучаем глобальному восприятию числа по точкам на сетах домино, проводим сравнение сетов без механического пересчета числа точек на них. Сравниваем число изображенных предметов на парных картинках. Затем приступаем к изучению цифр с использованием тактильного, зрительного, слухового анализаторов, глазо-ручной интеграции, моторики, речи. Цифры выступают над поверхностью табличек (выполнены из шершавой бумаги, дерева или других материалов). Указательным и средним пальцами ребенка обводим цифру и одновременно называем ее. В результате многократ-197
ной обводки цифры рукой ребенка запоминаются ее форма, название и в дальнейшем — способ ее написания. Выкладываем числовой ряд, учим последовательность расположения в нем цифр. Цифры сличаем с конкретными объектами. Для этого под каждой цифрой в ряду располагаем нужное число кружков, квадратов (или других материалов). Отрабатываем понятия «поровну», «на сколько больше», «на сколько меньше, чем…» и т. д. Параллельно отрабатываем счетные операции в различных дидактических ифах на занятиях с дефектологами, во время прогулок, даем задания родителям.
Написание цифр начинаем по точкам (убывающим по величине и частоте нанесения), затем по образцу и, наконец, самостоятельно ребенком.
Обучение чтению ведется также в определенной последовательности. Детям с аутизмом доступно механическое запоминание написанного, нарисованного образа (слова) как символа легче, чем произнесенного вслух. Поэтому мы используем методику обучения «глобальному» чтению, которая позволяет еще до овладения аналитико-синтетическим способом чтения расширить область буквенного анализа и синтеза, совершенствует навыки чтения целыми словами, активизирует накопленный словарь. Больным аутизмом свойственна конкретность мышления, поэтому в методике обучения используются конкретные объекты, находящиеся в окружении ребенка, к ним прикрепляются карточки с названиями этих объектов. В руках у ребенка находятся четыре идентичных карточки со словами, он смотрит на карточку в своей руке, а педагог в это время многократно произносит название объекта: «Стол». Затем спрашивает ребенка: «Где стол?". Ребенок подходит к столу и сличает написанное у него на карточке с табличкой на столе («Стол» — «Стол»). После этого его просят по написанному на карточке: «Прочитай — стол». Когда выясняется, что написанное на карточке слово глобально зрительно и рецептивно больной понял, тогда карточка со словом «Стол» удаляется со стола. Если ребенок смотрит на карточку в своей руке и читает «Стол» без опоры на конкретный объект, то подобным образом начинают учить читать следующее слово, названия последующих трех объектов. Затем выкладывают перед ним четыре карточки с выученными словами, просят прочесть их без опоры на конкретные объекты. Если он выполняет задание, то переходят к изучению новых слов в той же последовательности.
Обучение буквам начинают с того, что буквы вырезают из шершавой бумаги и наклеивают их на цветные дощечки: гласные — на красные, согласные — на синие. Дети зрительно запоминают название знака — буквы как иероглифа, механически запоминают звучание буквы, но многие из них вначале рецептивно еще не могут осознать значение той или иной буквы в слове. Тогда ближайшей целью работы является связывание графического образа буквы с ее звучанием. Обычно выбираем две-три отличающиеся по форме и звучанию буквы. Средним и указательным пальцами ребенка проводим по шершавой поверхности буквы и в этот момент ее называем. Когда у педагога-дефектолога появляется ощущение, что ребенок запомнил буквы, переходят к сличению их с буквами на магнитной азбуке. Лишь после того как ребенок начинает узнавать буквы, может называть их, его обучают чтению слов. Для этого берется табличка с названием слова, рядом с ней высыпают перемешанные буквы, входящие в его состав. Ребенок сначала простым наложением букв повторяет написанное слово, затем выкладывает буквы под словом (педагог при этом четко произносит каждую букву в слове), далее педагог заставляет и ребенка проговаривать каждую букву в выкладываемом слове. На следующем этапе берут из корзинки два-три предмета или карточки с изображением предметов, потабличное чтение которых знакомо ребенку,