При поступлении тосклива. Все время лежит в постели. То плачет, то смеется. При попытке заговорить с ней пытается бежать. На вопросы не отвечает или повторяет - «не хочу». Неожиданно кричит: «Я хочу любить... Сергей, ты меня слышишь?» Из отрывочных высказываний удается понять, что она является «передатчиком», что на нее «действуют». Временами неожиданно вскакивает, подпрыгивает, что-то напевая, бегает в одной рубашке по палате. Также неожиданно укладывается в постель. Иногда выкрикивает, что она любит Валю. То кого-то ругает. Говорит, что она была любима, но мать все расстроила. Она хочет жить и быть любимой. А раз так не получилось, то незачем жить. Просит усыпить ее. У нее отняли голову и разум. Говорит, что ее преследовали, как только она в трамвае открыла английскую книжку. Предполагает, что преследователи были в нее влюблены и преследовали с добрыми намерениями. То вдруг со слезами на глазах говорит, что она виновата. Пытается обнять врача, спрашивает: «Вы желаете мне добра?». После ЭСТ (3 припадка) периоды подавленности стали возникать все реже. Кокетничает с врачом, пытается обнять его, поцеловать. Настроение повышенное, подвижна, весело улыбается, смеется. Говорлива. Со смехом рассказывает о своих прошлых переживаниях, но отмечает, что многое не помнит. Бред и галлюцинации исчезли. Заводит разговоры на сексуальные темы. В таком состоянии больная была выписана домой и переведена на II группу инвалидности.

После выписки из больницы на работу не устраивалась (декабрь 1952 г.). Занималась хозяйством, читала книги, ухаживала за садом и огородом на даче. Настроение было ровным. С осени 1954 г. приступила к работе по специальности в школе. Но с работой справлялась плохо, не могла держать класс в руках. Была вынуждена оставить работу. Но вскоре устроилась работать в библиотеке Академии наук СССР, а с осе-пи перешла на преподавательскую работу в Госбанк СССР. Вела там Занятия по английскому языку. Но и там с трудом справлялась с обязанностями, ее занятия плохо посещали. Свободное от работы время большей частью находилась дома, читала книги. С подругами встречалась редко. Все это время, как сейчас отмечает больная, было хорошее, ровное, даже несколько приподнятое настроение. Была довольна работой. Радовалась каждому занятию. В дальнейшем возникали состояния подавленности. Так, в 1956 г., в мае в течение 2-3 недель была тоскливой, много плакала. Лечилась амбулаторно и вскоре это состояние обошлось. Летом во время отдыха в санатории, внезапно, без видимой причины, появилась тоска, много плакала, думала покончить жизнь самоубийством, ни с кем не разговаривала, никуда не выходила из палаты. Вернувшись из санатория, была в подавленном настроении, ничем не интересовалась. Но через некоторое время настроение выровнялось, тоска прошла и с осени снова поступила на работу.

На протяжении 1956-1957 гг. чувствовала себя хорошо. Настроение было ровным, хорошим, с увлечением занималась преподавательской работой. Изредка встречалась с подругами. Встречалась с мужчинами, особенно долго была близка с одним женатым мужчиной. Но о замужестве не думала, избегала разговоров на эту тему, зная, что больна и болезнь может повториться. Но в общем чаще была одна, сидела дома, читала книги.

В мае 1957 г. вновь появилось подавленное настроение, часто плакала, ничто не интересовало, все было безразлично. Длилось такое состояние все лето, а к осени настроение выровнялось, чувствовала себя полностью здоровой, смогла приступить к работе. Но спустя 4 месяца (начало 1956 г.) вновь появилось подавленное настроение, раздражительность, много плакала. Мысли в голове путались. Появился страх сойти с ума. Не видела смысла в жизни. Считала, что плохо справляется с работой, что ее слушатели не сдадут экзамена. Снова появились мысли о том, что за мной следят, что надо покончить жизнь самоубийством. Пыталась зарезать себя, после чего была (в 7-й раз) помещена в больницу им. П. Б. Ганнушкина.